ГОДЪ 43-й.
Пятьдесятъ N?Nî въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., *I^ года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс. 9 р. и 5 р. За границу 12 р.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 ç.
•Na.Ns у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
ЩІІШ
1907 г.—19 АВГУСТА № 32.
Телефонъ 46-62.
Адресъ редакціи жур. „Будильника :
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ,отъ 3 до 5 часовъ. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращёніѳ рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Чтобъ смѣло жить, живи лукаво, Гдѣ омутъ, знай, и знай, гдѣ бродъ... Кивай налѣво и направо,
Но самъ всегда иди впередъ!
Наши карикатуры.
Р=>да Протекціи.
Въ русскихъ сказкахъ дѣйе- льности есть одна благодѣтель*- Протекція.
Это старая сказка, котора новой по настоящее время.
Все мѣняется подъ нашим оодіакомъ, но старые боги и феи не умираютъ.
Протекція это основа, фундаментъ благополучія русскаго дѣятеля.
Безъ Бога ни до порога, безъ протекціи ни до какого мѣста не доберешься.
Талантъ, знанія, трудъ не имѣютъ значенія, пока волшебница не взмахнула палочкой.
Протекція [ прямое дѣтище стараго режима, дочь бюрократіи.
И фамусовское—какъ не порадѣть родному человѣчку—„остается главнымъ двигателемъ.
Приказъ и протекція, вотъ что у насъ двигало и. двигаетъ людьми и дѣлами.
Прикажутъ, сказалъ одинъ военоначальникъ, акушеромъ стану.
А по протекціи акушеръ можетъ стать военоначальникомъ.
Протекція тормазитъ дѣла, но возноситъ дѣльцовъ. Она можетъ прямо ©благодѣтельствовать человѣка.
Не родись уменъ, не родись пригожъ, а имѣй протекцію.
Это та бабушка, которая гадала и гадаетъ счастливцамъ.
А если не бабушка, то тетенька, держась за хвостикъ которой многіе достигли высокихъ вершинъ.
Обо всемъ. -------------
Учебныя занятія.
(Изъ дачной жизни.)
-—Нинѣ моей не знакома апатія, Трудится каждый моментъ;
Все-то занятія, бсе-то занятія! Учитъ ее декадентъ...
*
* *
—„Ну, а надъ чѣмъ баша Ниночка
мается?“
—Мудрость такая— 5іда! Тьфу... географіей, что-яь, прозыбается? Жтъ, „пор-но-гра-фі-ей1‘... да!
л.
И аш и шаржи.
Н. Ю. Жуковская (авторъ ,,Хаоса“).
Хотя вполнѣ приличная дама, но все
таки производитъ „Хаосъ ...
JH моя поѣздка
къ .Льву Толстому.
(Изъ послѣднихъ набросковъ Жана Хлестакова).
Кто нынче къ Льву Толстому, великому старику, знаменитому писателю земли русской не ѣздитъ? Лѣнивый только не ѣздитъ. Я тоже, что называется, не обсѣвокъ въ полѣ. Поѣхалъ и я.
Пріѣхалъ. Въ Ясную Поляну. — Принимаетъ?—спрашиваю.
— Принимаетъ. Графъ Левъ Николаевичъ не противится злу: онъ всѣхъ принимаетъ.
Принялъ. Что-то поразительное. Что-то необыкновенное.
Много стариковъ на своемъ вѣку видалъ, но такого не видѣлъ.
Побесѣдовали.
— Левъ Николаевичъ,—говорю,—вы великій писатель земли русской.
Удивился.—Правда?—говоритъ.
— Истина. Такого въ настоящее время нѣтъ.
— Да неужели?
— Васъ вся Россія читаетъ! Еще болѣе .удивился. — Ну?! —говоритъ.
— Да что Россія! Вся Европа читаетъ! Посмотрѣлъ недовѣрчиво. Улыбнулся необычайно кроткой и добродушной улыбкой; такой улыбки я болѣе никогда и ни у кого не видалъ.
— Европа? Вы ужъ это, кажется, того... — Ничуть не того. Мало Европы: Азія васъ читаетъ, Африка читаетъ, Австралія читаетъ, обѣ Америки. У меня есть друзья во всѣхъ частяхъ свѣта, отовсюду пишутъ (есть друзья и на томъ свѣтѣ, но тѣ не пишутъ). Колоссальный успѣхъ!
Великій старикъ безпомощно развелъ руками. На лицѣ было написано:
— „Можетъ быть, но ужъ только я въ этомъ ни сномъ, ни духомъ не виноватъ: рекламы себѣ черезъ добрыхъ друзей не дѣлалъ .
Кромѣ писемъ друзей, популярность работъ Льва Николаевича удостовѣрилъ кое какими личными воспоминаніями: такъ во время путешествія моего по сѣверному Тибету—путешествіе это я совершилъ года черезъ три послѣ Свенъ-Геддина—въ одномъ изъ ущелій былъ мною найденъ старый экземпляръ „Дѣтства и отрочества , а на остріи одного пика, на высотѣ многихъ (забылъ., сколькихъ именно) футовъ надъ уровнемъ океана, я нашелъ листы „Нивы“ съ вырѣзаннымъ романомъ „Воскресенье;* листы примерзли и, чтобы достать, ихъ пришлось довольно долго оттаивать. Чѣмъ иначе можно объяснить нахожденіе произведеній Льва Николаевича въ такихъ мѣстахъ, гдѣ, можно сказать, и нога человѣческая никогда не бывала, какъ не популярностью великаго писателя?
Въ заключеніе удивительный фактъ, котораго самъ былъ очевидцемъ, разсказалъ: во время знаменитаго изверженія Кракотоа
изъ жерла вулкана, вмѣстѣ съ лавой и пепломъ, вылетали и сочиненія Льва Николаевича, преимущественно послѣднихъ лѣтъ.
Слушая меня, Левъ Николаевичъ гладилъ бороду и тихо посмѣивался.
Вѣроятно, отъ удовольствія.
Услышавъ о вулканѣ, долго хохоталъ.
— Ха-ха-ха... Какъ это вы говорите: изъ вулкана мои сочиненія? — Изъ вулкана!
— Но чѣмъ же это можно объяснить? — Ничѣмъ нельзя объяснить: фактъ необъяснимый!
О будущихъ трудахъ великаго писателя поговорили.
Упрекнулъ его:
— Мало пишете! Кому много дано, съ того много и спросится.
— Ну, гдѣ-же мало? Я пишу.
— Мало! Какъ это у Грибоѣдова Репетиловъ говоритъ:
„Вотъ этакихъ людей бы сѣчь-то,
сѣчь-то Да приговаривать: писать, писать,
писать!
— Берите примѣръ съ меня, Левъ Николаевичъ, говорю: каждый день не меньше трехъ печатныхъ листовъ писать ухитряюсь.
— Овому талантъ, овому два!
Я говорилъ со Львомъ Николаевичемъ совершенно откровенно, не стѣсняясь, какъ будто со старымъ знакомымъ. Встрѣчаются такіе люди, которые ни съ кѣмъ не стѣсняются;япринадлежу къ разряду такихълюдей.
Пятьдесятъ N?Nî въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., *I^ года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс. 9 р. и 5 р. За границу 12 р.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 ç.
•Na.Ns у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
ЩІІШ
1907 г.—19 АВГУСТА № 32.
Телефонъ 46-62.
Адресъ редакціи жур. „Будильника :
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ,отъ 3 до 5 часовъ. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращёніѳ рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Чтобъ смѣло жить, живи лукаво, Гдѣ омутъ, знай, и знай, гдѣ бродъ... Кивай налѣво и направо,
Но самъ всегда иди впередъ!
Наши карикатуры.
Р=>да Протекціи.
Въ русскихъ сказкахъ дѣйе- льности есть одна благодѣтель*- Протекція.
Это старая сказка, котора новой по настоящее время.
Все мѣняется подъ нашим оодіакомъ, но старые боги и феи не умираютъ.
Протекція это основа, фундаментъ благополучія русскаго дѣятеля.
Безъ Бога ни до порога, безъ протекціи ни до какого мѣста не доберешься.
Талантъ, знанія, трудъ не имѣютъ значенія, пока волшебница не взмахнула палочкой.
Протекція [ прямое дѣтище стараго режима, дочь бюрократіи.
И фамусовское—какъ не порадѣть родному человѣчку—„остается главнымъ двигателемъ.
Приказъ и протекція, вотъ что у насъ двигало и. двигаетъ людьми и дѣлами.
Прикажутъ, сказалъ одинъ военоначальникъ, акушеромъ стану.
А по протекціи акушеръ можетъ стать военоначальникомъ.
Протекція тормазитъ дѣла, но возноситъ дѣльцовъ. Она можетъ прямо ©благодѣтельствовать человѣка.
Не родись уменъ, не родись пригожъ, а имѣй протекцію.
Это та бабушка, которая гадала и гадаетъ счастливцамъ.
А если не бабушка, то тетенька, держась за хвостикъ которой многіе достигли высокихъ вершинъ.
Обо всемъ. -------------
Учебныя занятія.
(Изъ дачной жизни.)
-—Нинѣ моей не знакома апатія, Трудится каждый моментъ;
Все-то занятія, бсе-то занятія! Учитъ ее декадентъ...
*
* *
—„Ну, а надъ чѣмъ баша Ниночка
мается?“
—Мудрость такая— 5іда! Тьфу... географіей, что-яь, прозыбается? Жтъ, „пор-но-гра-фі-ей1‘... да!
л.
И аш и шаржи.
Н. Ю. Жуковская (авторъ ,,Хаоса“).
Хотя вполнѣ приличная дама, но все
таки производитъ „Хаосъ ...
JH моя поѣздка
къ .Льву Толстому.
(Изъ послѣднихъ набросковъ Жана Хлестакова).
Кто нынче къ Льву Толстому, великому старику, знаменитому писателю земли русской не ѣздитъ? Лѣнивый только не ѣздитъ. Я тоже, что называется, не обсѣвокъ въ полѣ. Поѣхалъ и я.
Пріѣхалъ. Въ Ясную Поляну. — Принимаетъ?—спрашиваю.
— Принимаетъ. Графъ Левъ Николаевичъ не противится злу: онъ всѣхъ принимаетъ.
Принялъ. Что-то поразительное. Что-то необыкновенное.
Много стариковъ на своемъ вѣку видалъ, но такого не видѣлъ.
Побесѣдовали.
— Левъ Николаевичъ,—говорю,—вы великій писатель земли русской.
Удивился.—Правда?—говоритъ.
— Истина. Такого въ настоящее время нѣтъ.
— Да неужели?
— Васъ вся Россія читаетъ! Еще болѣе .удивился. — Ну?! —говоритъ.
— Да что Россія! Вся Европа читаетъ! Посмотрѣлъ недовѣрчиво. Улыбнулся необычайно кроткой и добродушной улыбкой; такой улыбки я болѣе никогда и ни у кого не видалъ.
— Европа? Вы ужъ это, кажется, того... — Ничуть не того. Мало Европы: Азія васъ читаетъ, Африка читаетъ, Австралія читаетъ, обѣ Америки. У меня есть друзья во всѣхъ частяхъ свѣта, отовсюду пишутъ (есть друзья и на томъ свѣтѣ, но тѣ не пишутъ). Колоссальный успѣхъ!
Великій старикъ безпомощно развелъ руками. На лицѣ было написано:
— „Можетъ быть, но ужъ только я въ этомъ ни сномъ, ни духомъ не виноватъ: рекламы себѣ черезъ добрыхъ друзей не дѣлалъ .
Кромѣ писемъ друзей, популярность работъ Льва Николаевича удостовѣрилъ кое какими личными воспоминаніями: такъ во время путешествія моего по сѣверному Тибету—путешествіе это я совершилъ года черезъ три послѣ Свенъ-Геддина—въ одномъ изъ ущелій былъ мною найденъ старый экземпляръ „Дѣтства и отрочества , а на остріи одного пика, на высотѣ многихъ (забылъ., сколькихъ именно) футовъ надъ уровнемъ океана, я нашелъ листы „Нивы“ съ вырѣзаннымъ романомъ „Воскресенье;* листы примерзли и, чтобы достать, ихъ пришлось довольно долго оттаивать. Чѣмъ иначе можно объяснить нахожденіе произведеній Льва Николаевича въ такихъ мѣстахъ, гдѣ, можно сказать, и нога человѣческая никогда не бывала, какъ не популярностью великаго писателя?
Въ заключеніе удивительный фактъ, котораго самъ былъ очевидцемъ, разсказалъ: во время знаменитаго изверженія Кракотоа
изъ жерла вулкана, вмѣстѣ съ лавой и пепломъ, вылетали и сочиненія Льва Николаевича, преимущественно послѣднихъ лѣтъ.
Слушая меня, Левъ Николаевичъ гладилъ бороду и тихо посмѣивался.
Вѣроятно, отъ удовольствія.
Услышавъ о вулканѣ, долго хохоталъ.
— Ха-ха-ха... Какъ это вы говорите: изъ вулкана мои сочиненія? — Изъ вулкана!
— Но чѣмъ же это можно объяснить? — Ничѣмъ нельзя объяснить: фактъ необъяснимый!
О будущихъ трудахъ великаго писателя поговорили.
Упрекнулъ его:
— Мало пишете! Кому много дано, съ того много и спросится.
— Ну, гдѣ-же мало? Я пишу.
— Мало! Какъ это у Грибоѣдова Репетиловъ говоритъ:
„Вотъ этакихъ людей бы сѣчь-то,
сѣчь-то Да приговаривать: писать, писать,
писать!
— Берите примѣръ съ меня, Левъ Николаевичъ, говорю: каждый день не меньше трехъ печатныхъ листовъ писать ухитряюсь.
— Овому талантъ, овому два!
Я говорилъ со Львомъ Николаевичемъ совершенно откровенно, не стѣсняясь, какъ будто со старымъ знакомымъ. Встрѣчаются такіе люди, которые ни съ кѣмъ не стѣсняются;япринадлежу къ разряду такихълюдей.