Злободневный темы.
Петербургская газета „аллегорій сравниваетъ нашу конституцію съ велосипедомъ. Велосипедъ-де иностранная выдумка, и конституція тоже. На велосипедѣ надо учиться ѣздить, на конституціи тоже надо умѣть выѣзжать. Кромѣ велосипеда, еще имѣется автомобиль, тоже заграничное изобрѣтеніе. Автомобиль — это парламентаризмъ. Раньше велосипедъ, потомъ автомобиль. Но почему мы должны пользоваться чужими изобрѣтеніями? Развѣ мы оскудѣли на выдумки? У насъ есть національное изобрѣтеніе—телѣга. Отчего не вернуться къ телѣгѣ? Сколько вѣковъ на ней ѣздили, немазанной. И теперь можно выѣзжать. Тѣмъ болѣе, что воловъ и ословъ для запряжки всегда найдется великое множество. .
***
Вообще, мы спѣшить не любимъ. Еще покойная тетушка у Щедрина говорила: „не вдругъ! ... Не оттого-ли явилась самобытная русская особенность: залежи? Вездѣ и всюду залежи: хлѣбныя на желѣзныхъ дорогахъ, бумажныя въ канцеляріяхъ и пр. Но особенно велики залежи судебныя и, какъ слѣдствіе ихъ, „залежи тюремныя . Тюрьмы наполнены, какъ бочки сельдями. Но еще больше завалены суды „дѣлами . Работа идетъ полнымъ ходомъ, судебные чины не знаютъ отдыха, но разсмотрѣть, какъ предписано, въ короткій срокъ всѣ дѣла — это сверхъ не только чиновничьихъ, но человѣческихъ силъ. Вотъ гдѣ у насъ при общемъ застоѣ проявилась продуктивность!..
***
На ряду съ экспропріаціями идутъ сокращенія въ казенныхъ сферахъ, чтобы соблюсти равновѣсіе въ государственномъ бюджетѣ. Экономія хорошая вещь, когда она ведется съ разсчетомъ... Экономія дошла даже до казенныхъ театровъ: сокращаются штаты, расходы на постановку пьесъ и т. д. Что-же будетъ съ искусствомъ, которое еще до сокращеній было достаточно сокращено?..
А—гь.
****
Въ наши дни.
О, Сатурнъ! твоей косы Всѣ боимся мы, ей-ей,
Всѣ повѣсили носы.
Столько косишь ты людей!...
Жизнь - школа.
Говорятъ, жизнь—школа. Если это такъ, приходится пожалѣть современныхъ „воспитанниковъ .
При всѣхъ нынѣшнихъ „движеніяхъ , собственно, вызывающихъ застой, только жизнь не останавливается.
Жизнь беретъ свое, ибо такъ или иначе жить надо. Жизнь дѣйствуетъ, слѣдовательно, школа дѣлаетъ свое дѣло.
А жизнь скверная, и школа такая-же.
И раньше русская жизнь не улыбалась, представляя тяжелое горе-мыканіе, но воспитаніе общества все-таки шло иначе...
Воспитывались на настоящихъ образцахъ, по указаніямъ признанныхъ учителей.
Среди тьмы кромѣшной всегда свѣтилъ хоть слабый свѣтъ разума и просвѣщенія...
Теперь „воспитываютъ взрывы бомбъ, черносотенные вопли, скорорѣшительныя резолюціи.
Жизнь, испуганная, перевернутая вверхъ дномъ, замученная, мечется подъ гнетомъ паники...
А нашими „воспитателями теперь являются профессора экспропріаціи и рыцари индустріи...
Вотъ жизнь! Вотъ школа!..
Кентавръ.
Къ открытію кампаніи „издавателями.“
Ба, курилки! Вы все живы
И, мазурикамъ сродни,
Шлете всюду для наживы
Объявленья въ наши дни.
Сколько шуму, сколько писка,
Обѣщаній винегретъ,
Но—изловлена подписка,
И всѣхъ васъ ужъ нѣтъ, какъ нѣтъ! Прошептавъ „прости! надеждѣ —
Имъ урокъ былой не впрокъ — Всѣ подписчики, какъ прежде,
Проклинаютъ горшій рокъ. Господа, утѣшитъ въ горѣ
Васъ пословица Руси:
„Ахъ, на то и щука въ морѣ,
Чтобъ не спали караси“!
Мужъ.—Не хочешь-ли отправиться посмотрѣть пьесу „Равноправіе ?
Жена.—Нѣтъ, я лучше отправлюсь въ клубъ, тамъ за карточными столами царитъ настоящее равноправіе между, мужчинами и женщинами...
Среди русскихъ нѣмцевъ.
— Вы не знайтъ, Ифанъ Ифанычъ, кто называйится членъ Государственной Дума?
— Ошень корошо знай, Богданъ Ифанычъ! Шленъ Государственной Дума есть такой щеловѣкъ, которій начальство желаитъ выгоняйтъ ..
***
— Скажите, Ифанъ Ифанычъ, какіе главные праздники у русскаго фабричнаго шеловѣка?
— Дрей: Пасха, Рождество и забастовка...
***
— Чѣмъ больше всего занимайтъ себя русски крестьянинъ?
— Аграрни безпорядки!
БЕЗОПАСНОЕ ЖИЛИЩЕ.
Какимъ образомъ я, не находившій достаточно спокойнаго угла, очутился на квартирѣ въ центрѣ кипучей городской сутолоки, и самъ не понимаю... Это цѣлая исторія, связанная съ новѣйшимъ экспропріаторскимъ движеніемъ. И виновата въ этой исторіи моя жена.
„Универсальный Банкъ въ интересахъ безпомощной публики завелъ стальныя комнаты для храненія дамскихъ драгоцѣнностей, которыя опасно стало держать дома въ виду постоянныхъ экспропріацій. Снявъ такое безопасное помѣщеніе, дама, въ случаѣ надобности, заѣзжала туда, чтобы надѣвать свои украшенія и опять оставлять ихъ тамъ.
Моя жена одна изъ первыхъ воспользовалась этимъ банковскимъ приспособленіемъ. У нея явилось опасеніе, что насъ непремѣнно ограбятъ.
Когда она помѣстила въ безопасности свои дорогія побрякушки, ей пришла въ голову идея: почему не держать тамъ и дорогіе туалеты, которыми грабители, пожалуй, тоже не побрезгаютъ? И вотъ одно за другимъ были перевезены платья въ стальную комнату, обратившуюся, такимъ образомъ, въ будуаръ. Когда жена должна была одѣваться на вечеръ или на балъ, она отправлялась въ банкъ, таща каждый разъ съ собой корзины или сундуки съ разными мелкими принадлежностями, въ родѣ гребней, горжетокъ и т. п. И такъ какъ туалеты мѣнялись нѣсколько разъ въ день, то приходилось постоянно разъѣзжать, что очень утомляло бѣдную женщину.
Тогда благовѣрная въ одинъ прекрасный день пришла къ простому и твердому рѣшенію: гдѣ находятся ея украшенія, тамъ должна находиться и она. Она переговорила съ директоромъ банка, и онъ приспособилъ ей для жилья стальную комнату, такъ что она могла тамъ поселиться и принимать знакомыхъ, чувствуя себя въ совершенной безопасности. Она не замедлила устроиться съ возможной комфортабельностью, а мнѣ, конечно, ничего не осталось, какъ переселиться туда-же.
Вначалѣ я не могъ жаловаться, такъ какъ болѣе спокойнаго жилища нельзя было пожелать. Толстыя желѣзныя стѣны, стальные болты и запоры совершенно скрывали насъ отъ міра. Жена, которая прежде пробуждалась отъ малѣйшаго стука, теперь спала отлично и еще лучше расцвѣла.
Но тутъ случилось нѣчто необъяснимое н непонятное, что можно приписать развѣ женскому самовнушенію. Въ то время, какъ дома, на квартирѣ, у насъ ни разу не произошло ни воровства, ни грабежа, именно въ „безопасномъ помѣщеніи пропали дорогія вещи непостижимымъ образомъ.
Дѣло было такъ.
Я часто уѣзжалъ изъ города на нѣсколько дней по дѣламъ. И вотъ, однажды, возвратившись неожиданно изъ поѣздки раньше времени, я явился ночью къ женѣ и далъ условленный электрическій звонокъ. Она вскочила, стала копошиться, завозилась съ ключомъ, но, послѣ долгихъ усилій, оказалось, что она не можетъ открыть замокъ. Я принужденъ былъ отправиться въ гостиницу переночевать.
Когда я пришелъ на другой день замокъ оказался въ исправности, но жену я нашелъ разстроенной и возбужденной. Сдѣлавъ туалетъ, она замѣтила, что ящикъ съ драгоцѣнностями вскрытъ, и оттуда исчезли дорогой браслетъ и два брилліантовыхъ кольца. Мы долго искали и ломали головы, какъ могъ забраться воръ. Мы ничего не нашли, кромѣ мужскихъ перчатокъ, валявшихся у ширмы на полу, на которыя не обратили вниманія.
Жена была внѣ себя и повторяла въ волненіи: — О, эти мужчины!
Точно обокрасть не могла женщина. Развѣ въ экспропріаціяхъ не участвуютъ слабыя созданія, а къ драгоцѣнностямъ онѣ въ особенности чувствуютъ слабость...
Жена, однако, рѣшила все - таки не оставлять безопаснаго помѣщенія, увѣряя, что теперь я могу быть покоенъ за нее и за себя, что ничего подобнаго больше не случится. И при этомъ она выказала мнѣ такую необыкновенную нѣжность, что я дѣйствительно успокоился.
Женщины странныя существа, надо признаться.
Жоржъ.
Убѣжденная.
Петербургская газета „аллегорій сравниваетъ нашу конституцію съ велосипедомъ. Велосипедъ-де иностранная выдумка, и конституція тоже. На велосипедѣ надо учиться ѣздить, на конституціи тоже надо умѣть выѣзжать. Кромѣ велосипеда, еще имѣется автомобиль, тоже заграничное изобрѣтеніе. Автомобиль — это парламентаризмъ. Раньше велосипедъ, потомъ автомобиль. Но почему мы должны пользоваться чужими изобрѣтеніями? Развѣ мы оскудѣли на выдумки? У насъ есть національное изобрѣтеніе—телѣга. Отчего не вернуться къ телѣгѣ? Сколько вѣковъ на ней ѣздили, немазанной. И теперь можно выѣзжать. Тѣмъ болѣе, что воловъ и ословъ для запряжки всегда найдется великое множество. .
***
Вообще, мы спѣшить не любимъ. Еще покойная тетушка у Щедрина говорила: „не вдругъ! ... Не оттого-ли явилась самобытная русская особенность: залежи? Вездѣ и всюду залежи: хлѣбныя на желѣзныхъ дорогахъ, бумажныя въ канцеляріяхъ и пр. Но особенно велики залежи судебныя и, какъ слѣдствіе ихъ, „залежи тюремныя . Тюрьмы наполнены, какъ бочки сельдями. Но еще больше завалены суды „дѣлами . Работа идетъ полнымъ ходомъ, судебные чины не знаютъ отдыха, но разсмотрѣть, какъ предписано, въ короткій срокъ всѣ дѣла — это сверхъ не только чиновничьихъ, но человѣческихъ силъ. Вотъ гдѣ у насъ при общемъ застоѣ проявилась продуктивность!..
***
На ряду съ экспропріаціями идутъ сокращенія въ казенныхъ сферахъ, чтобы соблюсти равновѣсіе въ государственномъ бюджетѣ. Экономія хорошая вещь, когда она ведется съ разсчетомъ... Экономія дошла даже до казенныхъ театровъ: сокращаются штаты, расходы на постановку пьесъ и т. д. Что-же будетъ съ искусствомъ, которое еще до сокращеній было достаточно сокращено?..
А—гь.
****
Въ наши дни.
О, Сатурнъ! твоей косы Всѣ боимся мы, ей-ей,
Всѣ повѣсили носы.
Столько косишь ты людей!...
Жизнь - школа.
Говорятъ, жизнь—школа. Если это такъ, приходится пожалѣть современныхъ „воспитанниковъ .
При всѣхъ нынѣшнихъ „движеніяхъ , собственно, вызывающихъ застой, только жизнь не останавливается.
Жизнь беретъ свое, ибо такъ или иначе жить надо. Жизнь дѣйствуетъ, слѣдовательно, школа дѣлаетъ свое дѣло.
А жизнь скверная, и школа такая-же.
И раньше русская жизнь не улыбалась, представляя тяжелое горе-мыканіе, но воспитаніе общества все-таки шло иначе...
Воспитывались на настоящихъ образцахъ, по указаніямъ признанныхъ учителей.
Среди тьмы кромѣшной всегда свѣтилъ хоть слабый свѣтъ разума и просвѣщенія...
Теперь „воспитываютъ взрывы бомбъ, черносотенные вопли, скорорѣшительныя резолюціи.
Жизнь, испуганная, перевернутая вверхъ дномъ, замученная, мечется подъ гнетомъ паники...
А нашими „воспитателями теперь являются профессора экспропріаціи и рыцари индустріи...
Вотъ жизнь! Вотъ школа!..
Кентавръ.
Къ открытію кампаніи „издавателями.“
Ба, курилки! Вы все живы
И, мазурикамъ сродни,
Шлете всюду для наживы
Объявленья въ наши дни.
Сколько шуму, сколько писка,
Обѣщаній винегретъ,
Но—изловлена подписка,
И всѣхъ васъ ужъ нѣтъ, какъ нѣтъ! Прошептавъ „прости! надеждѣ —
Имъ урокъ былой не впрокъ — Всѣ подписчики, какъ прежде,
Проклинаютъ горшій рокъ. Господа, утѣшитъ въ горѣ
Васъ пословица Руси:
„Ахъ, на то и щука въ морѣ,
Чтобъ не спали караси“!
Мужъ.—Не хочешь-ли отправиться посмотрѣть пьесу „Равноправіе ?
Жена.—Нѣтъ, я лучше отправлюсь въ клубъ, тамъ за карточными столами царитъ настоящее равноправіе между, мужчинами и женщинами...
Среди русскихъ нѣмцевъ.
— Вы не знайтъ, Ифанъ Ифанычъ, кто называйится членъ Государственной Дума?
— Ошень корошо знай, Богданъ Ифанычъ! Шленъ Государственной Дума есть такой щеловѣкъ, которій начальство желаитъ выгоняйтъ ..
***
— Скажите, Ифанъ Ифанычъ, какіе главные праздники у русскаго фабричнаго шеловѣка?
— Дрей: Пасха, Рождество и забастовка...
***
— Чѣмъ больше всего занимайтъ себя русски крестьянинъ?
— Аграрни безпорядки!
БЕЗОПАСНОЕ ЖИЛИЩЕ.
Какимъ образомъ я, не находившій достаточно спокойнаго угла, очутился на квартирѣ въ центрѣ кипучей городской сутолоки, и самъ не понимаю... Это цѣлая исторія, связанная съ новѣйшимъ экспропріаторскимъ движеніемъ. И виновата въ этой исторіи моя жена.
„Универсальный Банкъ въ интересахъ безпомощной публики завелъ стальныя комнаты для храненія дамскихъ драгоцѣнностей, которыя опасно стало держать дома въ виду постоянныхъ экспропріацій. Снявъ такое безопасное помѣщеніе, дама, въ случаѣ надобности, заѣзжала туда, чтобы надѣвать свои украшенія и опять оставлять ихъ тамъ.
Моя жена одна изъ первыхъ воспользовалась этимъ банковскимъ приспособленіемъ. У нея явилось опасеніе, что насъ непремѣнно ограбятъ.
Когда она помѣстила въ безопасности свои дорогія побрякушки, ей пришла въ голову идея: почему не держать тамъ и дорогіе туалеты, которыми грабители, пожалуй, тоже не побрезгаютъ? И вотъ одно за другимъ были перевезены платья въ стальную комнату, обратившуюся, такимъ образомъ, въ будуаръ. Когда жена должна была одѣваться на вечеръ или на балъ, она отправлялась въ банкъ, таща каждый разъ съ собой корзины или сундуки съ разными мелкими принадлежностями, въ родѣ гребней, горжетокъ и т. п. И такъ какъ туалеты мѣнялись нѣсколько разъ въ день, то приходилось постоянно разъѣзжать, что очень утомляло бѣдную женщину.
Тогда благовѣрная въ одинъ прекрасный день пришла къ простому и твердому рѣшенію: гдѣ находятся ея украшенія, тамъ должна находиться и она. Она переговорила съ директоромъ банка, и онъ приспособилъ ей для жилья стальную комнату, такъ что она могла тамъ поселиться и принимать знакомыхъ, чувствуя себя въ совершенной безопасности. Она не замедлила устроиться съ возможной комфортабельностью, а мнѣ, конечно, ничего не осталось, какъ переселиться туда-же.
Вначалѣ я не могъ жаловаться, такъ какъ болѣе спокойнаго жилища нельзя было пожелать. Толстыя желѣзныя стѣны, стальные болты и запоры совершенно скрывали насъ отъ міра. Жена, которая прежде пробуждалась отъ малѣйшаго стука, теперь спала отлично и еще лучше расцвѣла.
Но тутъ случилось нѣчто необъяснимое н непонятное, что можно приписать развѣ женскому самовнушенію. Въ то время, какъ дома, на квартирѣ, у насъ ни разу не произошло ни воровства, ни грабежа, именно въ „безопасномъ помѣщеніи пропали дорогія вещи непостижимымъ образомъ.
Дѣло было такъ.
Я часто уѣзжалъ изъ города на нѣсколько дней по дѣламъ. И вотъ, однажды, возвратившись неожиданно изъ поѣздки раньше времени, я явился ночью къ женѣ и далъ условленный электрическій звонокъ. Она вскочила, стала копошиться, завозилась съ ключомъ, но, послѣ долгихъ усилій, оказалось, что она не можетъ открыть замокъ. Я принужденъ былъ отправиться въ гостиницу переночевать.
Когда я пришелъ на другой день замокъ оказался въ исправности, но жену я нашелъ разстроенной и возбужденной. Сдѣлавъ туалетъ, она замѣтила, что ящикъ съ драгоцѣнностями вскрытъ, и оттуда исчезли дорогой браслетъ и два брилліантовыхъ кольца. Мы долго искали и ломали головы, какъ могъ забраться воръ. Мы ничего не нашли, кромѣ мужскихъ перчатокъ, валявшихся у ширмы на полу, на которыя не обратили вниманія.
Жена была внѣ себя и повторяла въ волненіи: — О, эти мужчины!
Точно обокрасть не могла женщина. Развѣ въ экспропріаціяхъ не участвуютъ слабыя созданія, а къ драгоцѣнностямъ онѣ въ особенности чувствуютъ слабость...
Жена, однако, рѣшила все - таки не оставлять безопаснаго помѣщенія, увѣряя, что теперь я могу быть покоенъ за нее и за себя, что ничего подобнаго больше не случится. И при этомъ она выказала мнѣ такую необыкновенную нѣжность, что я дѣйствительно успокоился.
Женщины странныя существа, надо признаться.
Жоржъ.
Убѣжденная.