БУДИЛЬНИКЪ
1903 г. — 25 декабря, № 50.
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., ½ года — 4 р. съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к.; съ перес. 9 р. и 5 р. За границу, 12 р. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ рубль, получаютъ премію „ОРЛЕАНСКАЯ ДѢВА“.
Перемѣна адреса — 50 к.; городского на иногородній — до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ — по 20 коп.
Объявленія — 25 к. строка петита. Болѣе 1 раза — уступ. по соглашенію.
Адресъ ред. „Будильникаˮ:
Москва, Тверская, д. Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 час. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей необязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
ГОДЪ XXXIX
ГОДЪ XXXIX
Объявленія для журнала „Будильникъˮ принимаются исключительно въ центральной конторѣ объявленій Л. и Э. Метцль и К° въ Москвѣ, на Мясницкой, д. Сытова и въ отдѣленіяхъ: Петербургъ, Морская 11. Варшава, Краковское предмѣстье № 53. Берлинъ, Fasanenstrasse 72—73. Парижъ, Place de lа Bourse 8 (при агентствѣ Гавасъ). Нью-Іоанъ 38 Park Row. Бостонъ, 244. Washington Street. Буффало, 711. Mytnal Life Building и въ конторѣ редакціи журнала
Телеф. редакціи 46-62.
„Будильникъˮ Тверская, д. Спиридонова.
Телеф. типо-литографiи 46-62.
Добавочныхъ къ этому № 1 листъ.
Соль мудрости.
И въ праздникъ зло есть на землѣ, Будь остороженъ ты во всемъ. Не бойся гуся на столѣ,
Но бойся „гусяˮ за столомъ!..
О томъ и о семъ.
Вѣчный маскарадъ.
Жизнь — маскарадъ... Эта старая истина заново повторяется на святкахъ.
Когда люди живутъ на виду, тогда ихъ маски особенно бросаются въ глаза.
Они стараются казаться добрыми, честными, умными, а маски говорятъ лучше стараній.
И въ пестромъ калейдоскопѣ мелькающихъ типовъ проходятъ — „знакомыя все лица“.
Волкъ-дѣлецъ, облегчающій карманы ближнихъ; левретка-карьеристъ, служащій на заднихъ лапахъ; лисица-адвокатъ, охотящійся
за кліентами; филинъ-ученый, воспѣвающій тьму...
Совершенно лишнее на святкахъ маскироваться, такъ какъ „любителиˮ никогда не разстаются съ масками.
Не потому-ли маскарады вообще выходятъ изъ моды?..
„Веселіе питиˮ.
Главное занятіе на праздникахъ — выпивка... Пьютъ также въ будни, и не графинами, а бочками сорокаведерными, но на святкахъ не бочки, а море разливанное...
Любители точно охвачены неумолимой жаждой, которую приходится заливать, какъ пожаръ.
Почему пьютъ люди? Это неисчерпаемая тема и для трезвенниковъ, возстающихъ противъ зла, и для пьющихъ, непротивляющихся злу...
Но, очевидно, пьютъ, главнымъ образомъ, отъ бездѣлья, считая поддержаніе питейныхъ доходовъ серьезнымъ дѣломъ.
„Пить или не пить? ˮ Вотъ вопросъ, волнующій современнаго Гамлета.
И за рѣшеніемъ онъ обращается къ бутылкѣ, пока не достигнетъ истины на днѣ...
А тамъ Гамлетъ сваливается подъ столъ и всякіе вопросы съ его плечъ сваливаются...
Подарки.
По примѣру прежнихъ лѣтъ, „Будильникъˮ даритъ „любимцамъˮ цѣлую страницу подарковъ со своей елки.
Чтобы не обидѣть тѣхъ, которымъ не хватило подарковъ, подносимъ еще добавочные:
Московской думѣ — долгій ящикъ для проэктовъ городскихъ учрежденій.
Городской конкѣ — машину для прессованія пассажировъ.
Больницамъ — Геркулеса для очистки авгіевыхъ стойлъ.
Филантропамъ — несгораемую кассу для пожертвователей.
Коммерсантамъ — усовершенствованный „летательный аппаратъˮ.
Ломбарду — дубину для выколачиванія изъѣденныхъ молью вещей и порядковъ.
Санитарной станціи — порошокъ (антипаразитъ) для истребленія вредныхъ фальсификаторовъ.
Большому театру — таблицу логариѳмовъ для вычисленія возвышенныхъ цѣнъ.
Третьяковской галлереѣ — ширмы для огражденія отъ городскихъ нянекъ.
Визитерамъ — костюмы.
Оставшіеся подарки будутъ сохраняться
до востребованія..
№ 1 „Будильникаˮ съ измѣненіями и улучшеніями выйдетъ 4-го января 1904 г.
ЛЮБОПЫТСТВО.
(Святочный разсказъ).
Это было въ одинъ изъ святочныхъ вечеровъ. Это было, конечно, не у насъ! — какъ говорятъ моралисты каждый разъ, когда они хотятъ дать щелчокъ въ носъ именно своему обществу.
—... „Садъ заглохшій, травою сорною заросшій весь! ˮ — этой цитатой изъ Шекспира о человѣческой жизни закончилъ поэтъ Альфредъ-де-Капюсъ свой маленькій стихъ.
— Человѣческая жизнь! — воскликнулъ графъ де-Ризооръ, — можетъ-ли быть что-нибудь несчастнѣе? Смѣшно подумать, отъ какого пустяка зависитъ иногда жизнь человѣка! Надо вамъ сказать, что эта комната, превращенная мною теперь для этого благотворительнаго бала въ маленькій будуаръ, — обыкновенно только мой кабинетъ въ правленіи Ангулемскихъ копей. Посмотрите на эту маленькую кнопку, похожую на кнопку электрическаго звонка. Она ведетъ въ рудникъ Жерминаль, теперь уже почти весь выбранный. Мы ждемъ съ минуты на минуту появленія тамъ газа. И при первомъ извѣстіи стоитъ мнѣ нажать кнопку, какъ весь рудникъ отъ страшнаго взрыва взлетитъ на воздухъ и откроетъ намъ новые пласты каменнаго угля. Теперь тамъ сидитъ и доканчиваетъ кое-какія работы рабочій. И вотъ...
Графъ де-Ризооръ приблизилъ палецъ ко кнопкѣ. Среди дамъ раздались испуганныя восклицанія.
— И вотъ стоитъ только тронуть пальцемъ эту кнопку, —какъ человѣка не станетъ. Не смѣшно-ли это?!.. Однако, идемъ танцовать.
Какъ разъ въ эту минуту изъ большого зала раздались мягкіе мелодичные звуки вальса, — кавалеры предложили руки дамамъ и столпились въ дверяхъ. Дамы оглядывались на страшную кнопку.
А виконтесса де-Понтъ-Нефъдаже остановилась на порогѣ, чтобы поглядѣть еще разъ. Эта кнопка ее словно гипнотизировала.
Въ розовую угольную гостинную скорѣе вбѣжала, чѣмъ вошла графиня Маріонъ-де- Лормъ. Казалось, она искала этого розоваго свѣта лампіоновъ. Иначе всѣ-бы увидѣли, что ея лицо покрыто мертвенной блѣдностью. Въ глазахъ графини отражался ужасъ и отчаяніе. Ея декольте волновалось. Ноги подкашивались. Она упала на круглый пуфъ, близкая къ обмороку.
— Что съ вами? — поспѣшилъ къ ней графъ де-Ризооръ.
— Ничего... ничего еле прошептала она. — Но, ради Бога, что случилось? Ужъ не тронули-ли вы нечаянно той кнопки.
Графиня быстро поднялась, какъ будто отъ прикосновенья электрическаго тока.
— Какъ могла вамъ придти въ голову такая мысль?!
Въ ея голосѣ прозвучали негодованіе и ужасъ.
— Это просто нервы...
— Въ такомъ случаѣ, не перейдете-ли вы
изъ розовой гостинной въ тотъ залъ. Говорятъ, розовый свѣтъ...
— Нѣтъ, нѣтъ.. Я останусь здѣсь... Это пройдетъ... Оставьте меня...
Въ импровизированномъ буфетѣ, гдѣ шампанское искрилось и пѣнилось въ огромныхъ глыбахъ льда, игравшихъ какъ хрусталь, — маркизъ де-Сенъ-Бефъ взялъ на себя роль виночерпія и слегка подпаивалъ дамъ, уговаривая ихъ выпить „еще стаканъ .
— Дайте мнѣ, сказала маленькая виконтесса де-Понтъ-Нефъ съ горѣвшими лихорадочнымъ огнемъ глазами.
— Еще! —сказала она, залпомъ осушивъ небольшой стаканъ. — Еще!..
— Браво, виконтесса!
— Развѣ вы не находите, что здѣсь страшно жарко? —спросила она, не замѣчая огромныхъ глыбъ льда, охлаждавшихъ воздухъ въ этой прохладной комнатѣ.
Можно было подумать, что у нея лихорадка. Она словно хотѣла залить какой-то страшный пожаръ, горѣвшій въ ея груди. Подъ этой внѣшностью вакханки чувствовалась какая-то тревога. Ея руки дрожали, — такъ что, подавая ей стаканъ, маркизъ долженъ былъ сказать:
— Осторожнѣе, вы расплескаете вино себѣ на платье. — Еще!
— Не находите-ли вы, что наша маленькая виконтесса пьетъ такъ, какъ пьютъ люди, только что совершившіе преступленіе и старающіеся утопить воспоминаніе?!.. — тихонько спросилъ графъ де-Ризооръ своего сосѣда.
1903 г. — 25 декабря, № 50.
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., ½ года — 4 р. съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к.; съ перес. 9 р. и 5 р. За границу, 12 р. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ рубль, получаютъ премію „ОРЛЕАНСКАЯ ДѢВА“.
Перемѣна адреса — 50 к.; городского на иногородній — до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ — по 20 коп.
Объявленія — 25 к. строка петита. Болѣе 1 раза — уступ. по соглашенію.
Адресъ ред. „Будильникаˮ:
Москва, Тверская, д. Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 час. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей необязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
ГОДЪ XXXIX
ГОДЪ XXXIX
Объявленія для журнала „Будильникъˮ принимаются исключительно въ центральной конторѣ объявленій Л. и Э. Метцль и К° въ Москвѣ, на Мясницкой, д. Сытова и въ отдѣленіяхъ: Петербургъ, Морская 11. Варшава, Краковское предмѣстье № 53. Берлинъ, Fasanenstrasse 72—73. Парижъ, Place de lа Bourse 8 (при агентствѣ Гавасъ). Нью-Іоанъ 38 Park Row. Бостонъ, 244. Washington Street. Буффало, 711. Mytnal Life Building и въ конторѣ редакціи журнала
Телеф. редакціи 46-62.
„Будильникъˮ Тверская, д. Спиридонова.
Телеф. типо-литографiи 46-62.
Добавочныхъ къ этому № 1 листъ.
Соль мудрости.
И въ праздникъ зло есть на землѣ, Будь остороженъ ты во всемъ. Не бойся гуся на столѣ,
Но бойся „гусяˮ за столомъ!..
О томъ и о семъ.
Вѣчный маскарадъ.
Жизнь — маскарадъ... Эта старая истина заново повторяется на святкахъ.
Когда люди живутъ на виду, тогда ихъ маски особенно бросаются въ глаза.
Они стараются казаться добрыми, честными, умными, а маски говорятъ лучше стараній.
И въ пестромъ калейдоскопѣ мелькающихъ типовъ проходятъ — „знакомыя все лица“.
Волкъ-дѣлецъ, облегчающій карманы ближнихъ; левретка-карьеристъ, служащій на заднихъ лапахъ; лисица-адвокатъ, охотящійся
за кліентами; филинъ-ученый, воспѣвающій тьму...
Совершенно лишнее на святкахъ маскироваться, такъ какъ „любителиˮ никогда не разстаются съ масками.
Не потому-ли маскарады вообще выходятъ изъ моды?..
„Веселіе питиˮ.
Главное занятіе на праздникахъ — выпивка... Пьютъ также въ будни, и не графинами, а бочками сорокаведерными, но на святкахъ не бочки, а море разливанное...
Любители точно охвачены неумолимой жаждой, которую приходится заливать, какъ пожаръ.
Почему пьютъ люди? Это неисчерпаемая тема и для трезвенниковъ, возстающихъ противъ зла, и для пьющихъ, непротивляющихся злу...
Но, очевидно, пьютъ, главнымъ образомъ, отъ бездѣлья, считая поддержаніе питейныхъ доходовъ серьезнымъ дѣломъ.
„Пить или не пить? ˮ Вотъ вопросъ, волнующій современнаго Гамлета.
И за рѣшеніемъ онъ обращается къ бутылкѣ, пока не достигнетъ истины на днѣ...
А тамъ Гамлетъ сваливается подъ столъ и всякіе вопросы съ его плечъ сваливаются...
Подарки.
По примѣру прежнихъ лѣтъ, „Будильникъˮ даритъ „любимцамъˮ цѣлую страницу подарковъ со своей елки.
Чтобы не обидѣть тѣхъ, которымъ не хватило подарковъ, подносимъ еще добавочные:
Московской думѣ — долгій ящикъ для проэктовъ городскихъ учрежденій.
Городской конкѣ — машину для прессованія пассажировъ.
Больницамъ — Геркулеса для очистки авгіевыхъ стойлъ.
Филантропамъ — несгораемую кассу для пожертвователей.
Коммерсантамъ — усовершенствованный „летательный аппаратъˮ.
Ломбарду — дубину для выколачиванія изъѣденныхъ молью вещей и порядковъ.
Санитарной станціи — порошокъ (антипаразитъ) для истребленія вредныхъ фальсификаторовъ.
Большому театру — таблицу логариѳмовъ для вычисленія возвышенныхъ цѣнъ.
Третьяковской галлереѣ — ширмы для огражденія отъ городскихъ нянекъ.
Визитерамъ — костюмы.
Оставшіеся подарки будутъ сохраняться
до востребованія..
№ 1 „Будильникаˮ съ измѣненіями и улучшеніями выйдетъ 4-го января 1904 г.
ЛЮБОПЫТСТВО.
(Святочный разсказъ).
Это было въ одинъ изъ святочныхъ вечеровъ. Это было, конечно, не у насъ! — какъ говорятъ моралисты каждый разъ, когда они хотятъ дать щелчокъ въ носъ именно своему обществу.
—... „Садъ заглохшій, травою сорною заросшій весь! ˮ — этой цитатой изъ Шекспира о человѣческой жизни закончилъ поэтъ Альфредъ-де-Капюсъ свой маленькій стихъ.
— Человѣческая жизнь! — воскликнулъ графъ де-Ризооръ, — можетъ-ли быть что-нибудь несчастнѣе? Смѣшно подумать, отъ какого пустяка зависитъ иногда жизнь человѣка! Надо вамъ сказать, что эта комната, превращенная мною теперь для этого благотворительнаго бала въ маленькій будуаръ, — обыкновенно только мой кабинетъ въ правленіи Ангулемскихъ копей. Посмотрите на эту маленькую кнопку, похожую на кнопку электрическаго звонка. Она ведетъ въ рудникъ Жерминаль, теперь уже почти весь выбранный. Мы ждемъ съ минуты на минуту появленія тамъ газа. И при первомъ извѣстіи стоитъ мнѣ нажать кнопку, какъ весь рудникъ отъ страшнаго взрыва взлетитъ на воздухъ и откроетъ намъ новые пласты каменнаго угля. Теперь тамъ сидитъ и доканчиваетъ кое-какія работы рабочій. И вотъ...
Графъ де-Ризооръ приблизилъ палецъ ко кнопкѣ. Среди дамъ раздались испуганныя восклицанія.
— И вотъ стоитъ только тронуть пальцемъ эту кнопку, —какъ человѣка не станетъ. Не смѣшно-ли это?!.. Однако, идемъ танцовать.
Какъ разъ въ эту минуту изъ большого зала раздались мягкіе мелодичные звуки вальса, — кавалеры предложили руки дамамъ и столпились въ дверяхъ. Дамы оглядывались на страшную кнопку.
А виконтесса де-Понтъ-Нефъдаже остановилась на порогѣ, чтобы поглядѣть еще разъ. Эта кнопка ее словно гипнотизировала.
Въ розовую угольную гостинную скорѣе вбѣжала, чѣмъ вошла графиня Маріонъ-де- Лормъ. Казалось, она искала этого розоваго свѣта лампіоновъ. Иначе всѣ-бы увидѣли, что ея лицо покрыто мертвенной блѣдностью. Въ глазахъ графини отражался ужасъ и отчаяніе. Ея декольте волновалось. Ноги подкашивались. Она упала на круглый пуфъ, близкая къ обмороку.
— Что съ вами? — поспѣшилъ къ ней графъ де-Ризооръ.
— Ничего... ничего еле прошептала она. — Но, ради Бога, что случилось? Ужъ не тронули-ли вы нечаянно той кнопки.
Графиня быстро поднялась, какъ будто отъ прикосновенья электрическаго тока.
— Какъ могла вамъ придти въ голову такая мысль?!
Въ ея голосѣ прозвучали негодованіе и ужасъ.
— Это просто нервы...
— Въ такомъ случаѣ, не перейдете-ли вы
изъ розовой гостинной въ тотъ залъ. Говорятъ, розовый свѣтъ...
— Нѣтъ, нѣтъ.. Я останусь здѣсь... Это пройдетъ... Оставьте меня...
Въ импровизированномъ буфетѣ, гдѣ шампанское искрилось и пѣнилось въ огромныхъ глыбахъ льда, игравшихъ какъ хрусталь, — маркизъ де-Сенъ-Бефъ взялъ на себя роль виночерпія и слегка подпаивалъ дамъ, уговаривая ихъ выпить „еще стаканъ .
— Дайте мнѣ, сказала маленькая виконтесса де-Понтъ-Нефъ съ горѣвшими лихорадочнымъ огнемъ глазами.
— Еще! —сказала она, залпомъ осушивъ небольшой стаканъ. — Еще!..
— Браво, виконтесса!
— Развѣ вы не находите, что здѣсь страшно жарко? —спросила она, не замѣчая огромныхъ глыбъ льда, охлаждавшихъ воздухъ въ этой прохладной комнатѣ.
Можно было подумать, что у нея лихорадка. Она словно хотѣла залить какой-то страшный пожаръ, горѣвшій въ ея груди. Подъ этой внѣшностью вакханки чувствовалась какая-то тревога. Ея руки дрожали, — такъ что, подавая ей стаканъ, маркизъ долженъ былъ сказать:
— Осторожнѣе, вы расплескаете вино себѣ на платье. — Еще!
— Не находите-ли вы, что наша маленькая виконтесса пьетъ такъ, какъ пьютъ люди, только что совершившіе преступленіе и старающіеся утопить воспоминаніе?!.. — тихонько спросилъ графъ де-Ризооръ своего сосѣда.