ГОДЪ 42-й.
Пятьдесятъ N°N° въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., 1 а года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс, 9 р. и 5 р. За границу (2 р. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ руб., получаютъ премію „ПѢСНИ БЕРАНЖЕ11.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
БУДИЛЬНИКЪ
1906 г.—21 МАЯ, № 19.
Телефонъ 46-62.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Вдова иль дѣва,
Эта иль та,
Ахъ, справа, слѣва
Съ ней маята!
Наши каррикатуры.
Новорожденная.
Государственная Дума дебютировала съ большимъ успѣхомъ.
„Новорожденная” стала общей любимицей, къ которой стремятся всѣ мысли и чувства, такъ какъ она оказалась не по лѣтамъ зрѣлой особой.
Она поражаетъ даже своихъ старшихъ европейскихъ подругъ умомъ, тактомъ и выдержанностью.
Правда, она льнетъ къ кадетамъ, которые руководятъ и направляютъ ее; но лучше имѣть дѣло съ молодыми кадетами, чѣмъ со старыми генералами...
Кадеты—это молодость и сила, вѣра въ жизнь и любовь къ свободѣ!..
А вѣра и любовь, какъ извѣстно, двигаютъ горами...
Старая бюрократія, пропитанная злобой, одна только находитъ большой недостатокъ въ общей „любимицѣ”:
Она, молъ, мечтаетъ о благѣ народномъ и печалится объ угнетенныхъ и несчастныхъ...
Ф. И. Родичевъ.
„Турецкій барабанъ” освободительнаго движенія...
Болѣзнь вѣка.
Самая распространенная болѣзнь нашего времени—азартъ, который царитъ всюду: въ политикѣ, въ дѣлахъ, въ любви и проч.
Но главные центры, питомники азарта, это клубы и ипподромы, куда тянетъ всѣхъ,
Судъ потомства.
(Сонъ пессимиста).
Когда случалось, что слабыхъ оби
жали сильные, слабые укоризненно говорили обидчикамъ:
— Вы насъ обидѣли, но потомство осудитъ васъ!
И всѣ они вѣрили, что потомство произнесетъ „справедливый приговоръ” надъ несправедливыми дѣяніями безчестныхъ людей...
По этому поводу одному пессимисту приснился такой сонъ.
За столомъ, въ родѣ судейскаго, сидѣли въ качествѣ судей „потомки тѣхъ самыхъ „предковъ”, которымъ въ свое время обиженные грозили „судомъ потомства и „справедливымъ приговоромъ”. Судьи въ лицѣ „потомковъ”, сидѣвшіе за судейскимъ столомъ, видимо, принадлежали къ извѣстнымъ фамиліямъ и носили слѣды выхоленнаго воспитанія, или-же къ фамиліямъ сытыхъ и разжирѣвшихъ чужими трудами „буржуевъ”. Они собирались медленно, неохотно, однако, собравшись въ законномъ числѣ и, предварительно поболтавъ о постороннихъ предметахъ, принялись за дѣло. Предсѣдатель „суда потомства”, сморщенный, какъ грибъ, молодой человѣкъ, произнесъ:
— Господа, я открываю засѣданіе; но такъ какъ со мною часто дѣлаются обмороки, то прошу говорить за меня барона Крендельштейна!
— Я съ удовольствіемъ принимаю на себя эту обязанность, — отвѣчалъ баронъ Крендельштейнъ. —Но такъ какъ я страдаю хроническимъ катарромъ желудка, то возможно, что у меня, среди засѣданія, сдѣлаются спазмы и колики. Поэтому, въ случаѣ чего-либо подобнаго, прошу, чтобы меня замѣнилъ мой почтенный сосѣдъ графъ Каравай-Разѣваевъ.
— Введите подсудимыхъ!—приказалъ предсѣдатель.
Стража въ видѣ опереточныхъ пажей въ тѣльныхъ трико, съ пышненькими бедрами и бюстами, зашевелилась, вышла и привела подсудимыхъ.
Подсудимые, явившіеся на „судъ потомства” въ довольно большомъ числѣ, были по преимуществу старики. Шли они очень медленно, какъ-бы ощупью, сильно щурясь отъ яркаго дневного свѣта, такъ какъ попали они сюда прямо изъ могильной тьмы „царства тѣней”.
Вскарабкиваясь на скамью подсудимыхъ, нѣкоторые изъ нихъ спотыкались и даже падали, но совершенно безшумно, какъ и подобало безтѣлеснымъ тѣнямъ.
Лица усѣвшихся, наконецъ, въ рядъ подсудимыхъ тѣней отражали трепетный страхъ за судьбу ихъ передъ лицомъ „суда потомства”, которымъ такъ часто грозили имъ при жизни.
Нѣкоторые подсудимые даже перешептывались:
— Что ожидаетъ насъ за все содѣянное нами при жизни?
— Не даромъ намъ грозили справедли
вымъ „судомъ потомства”! — Пронеси ты, Господи!
Послышался звонокъ предсѣдателя, требовавшаго тишины, и затѣмъ, обязавшійся говорить за предсѣдателя баронъ Крендельштейнъ произнесъ:
— Подсудимые, встаньте!.. Вы обвиняетесь... вы обвиняетесь... Гм! Господинъ секретарь, въ чемъ подсудимые обвиняются?
— Сейчасъ будетъ прочитано!—сказалъ секретарь.
— Да! Сейчасъ будетъ прочитано, въ чемъ вы обвиняетесь!
Секретарь началъ читать обвинительный актъ, въ которомъ, между прочимъ, говорилось:
„Находящіеся передъ судомъ потомства тѣни лицъ обвиняются въ томъ, что всю свою жизнь посвятили не тому, чему долженъ посвятить свою жизнь каждый истинный человѣкъ и гражданинъ своей родины, а исключительно дѣламъ предосудительнымъ. Подсудимые растрачивали не только свое здоровье и свои капиталы, но и капиталы, и здоровье народные. Вмѣсто мира, въ міръ они вносили зло и вражду. Вмѣсто добра и человѣколюбія, они сѣяли сѣмена горя и разврата .
— Переходите, пожалуйста, къ отдѣльнымъ обвиненіямъ! —замѣтилъ замѣститель предсѣдателя.—У меня уже начинаются колики! Надо поскорѣе кончать... Въ чемъ обвиняется вонъ тотъ подсудимый—крайній съ конца?
— При своей жизни этотъ человѣкъ былъ очень знатенъ и богатъ, занималъ
Адресъ редакціи жур. „Будильника”;
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ,отъ 3 до 5 часовъ. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Наши Шаржи.
Но это не умаляетъ ея престижъ, какъ лучшее украшеніе народной идеи, олицетворяющей страну и вселенскую скорбь ея...
Старая бюрократія все-таки надѣется своимъ тлетворнымъ дыханіемъ задуть духовный огонь новорожденной...
Надо надѣяться, что народившаяся новая сила найдетъ мирный исходъ для мирнаго обновленія Россіи для счастья и процвѣтанія народа...
Обо всемъ.
* *
*
Говоримъ о безработныхъ Мы вездѣ, гдѣ ни попало.. Но „даяній доброхотныхъ , Очень мало, очень мало!..
Про безденежье повсюду
Рѣчь весьма заводимъ строго...
Но кутилъ—дивиться-ль чуду?— Очень много, очень много....
Пятьдесятъ N°N° въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., 1 а года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс, 9 р. и 5 р. За границу (2 р. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ руб., получаютъ премію „ПѢСНИ БЕРАНЖЕ11.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
БУДИЛЬНИКЪ
1906 г.—21 МАЯ, № 19.
Телефонъ 46-62.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Вдова иль дѣва,
Эта иль та,
Ахъ, справа, слѣва
Съ ней маята!
Наши каррикатуры.
Новорожденная.
Государственная Дума дебютировала съ большимъ успѣхомъ.
„Новорожденная” стала общей любимицей, къ которой стремятся всѣ мысли и чувства, такъ какъ она оказалась не по лѣтамъ зрѣлой особой.
Она поражаетъ даже своихъ старшихъ европейскихъ подругъ умомъ, тактомъ и выдержанностью.
Правда, она льнетъ къ кадетамъ, которые руководятъ и направляютъ ее; но лучше имѣть дѣло съ молодыми кадетами, чѣмъ со старыми генералами...
Кадеты—это молодость и сила, вѣра въ жизнь и любовь къ свободѣ!..
А вѣра и любовь, какъ извѣстно, двигаютъ горами...
Старая бюрократія, пропитанная злобой, одна только находитъ большой недостатокъ въ общей „любимицѣ”:
Она, молъ, мечтаетъ о благѣ народномъ и печалится объ угнетенныхъ и несчастныхъ...
Ф. И. Родичевъ.
„Турецкій барабанъ” освободительнаго движенія...
Болѣзнь вѣка.
Самая распространенная болѣзнь нашего времени—азартъ, который царитъ всюду: въ политикѣ, въ дѣлахъ, въ любви и проч.
Но главные центры, питомники азарта, это клубы и ипподромы, куда тянетъ всѣхъ,
Судъ потомства.
(Сонъ пессимиста).
Когда случалось, что слабыхъ оби
жали сильные, слабые укоризненно говорили обидчикамъ:
— Вы насъ обидѣли, но потомство осудитъ васъ!
И всѣ они вѣрили, что потомство произнесетъ „справедливый приговоръ” надъ несправедливыми дѣяніями безчестныхъ людей...
По этому поводу одному пессимисту приснился такой сонъ.
За столомъ, въ родѣ судейскаго, сидѣли въ качествѣ судей „потомки тѣхъ самыхъ „предковъ”, которымъ въ свое время обиженные грозили „судомъ потомства и „справедливымъ приговоромъ”. Судьи въ лицѣ „потомковъ”, сидѣвшіе за судейскимъ столомъ, видимо, принадлежали къ извѣстнымъ фамиліямъ и носили слѣды выхоленнаго воспитанія, или-же къ фамиліямъ сытыхъ и разжирѣвшихъ чужими трудами „буржуевъ”. Они собирались медленно, неохотно, однако, собравшись въ законномъ числѣ и, предварительно поболтавъ о постороннихъ предметахъ, принялись за дѣло. Предсѣдатель „суда потомства”, сморщенный, какъ грибъ, молодой человѣкъ, произнесъ:
— Господа, я открываю засѣданіе; но такъ какъ со мною часто дѣлаются обмороки, то прошу говорить за меня барона Крендельштейна!
— Я съ удовольствіемъ принимаю на себя эту обязанность, — отвѣчалъ баронъ Крендельштейнъ. —Но такъ какъ я страдаю хроническимъ катарромъ желудка, то возможно, что у меня, среди засѣданія, сдѣлаются спазмы и колики. Поэтому, въ случаѣ чего-либо подобнаго, прошу, чтобы меня замѣнилъ мой почтенный сосѣдъ графъ Каравай-Разѣваевъ.
— Введите подсудимыхъ!—приказалъ предсѣдатель.
Стража въ видѣ опереточныхъ пажей въ тѣльныхъ трико, съ пышненькими бедрами и бюстами, зашевелилась, вышла и привела подсудимыхъ.
Подсудимые, явившіеся на „судъ потомства” въ довольно большомъ числѣ, были по преимуществу старики. Шли они очень медленно, какъ-бы ощупью, сильно щурясь отъ яркаго дневного свѣта, такъ какъ попали они сюда прямо изъ могильной тьмы „царства тѣней”.
Вскарабкиваясь на скамью подсудимыхъ, нѣкоторые изъ нихъ спотыкались и даже падали, но совершенно безшумно, какъ и подобало безтѣлеснымъ тѣнямъ.
Лица усѣвшихся, наконецъ, въ рядъ подсудимыхъ тѣней отражали трепетный страхъ за судьбу ихъ передъ лицомъ „суда потомства”, которымъ такъ часто грозили имъ при жизни.
Нѣкоторые подсудимые даже перешептывались:
— Что ожидаетъ насъ за все содѣянное нами при жизни?
— Не даромъ намъ грозили справедли
вымъ „судомъ потомства”! — Пронеси ты, Господи!
Послышался звонокъ предсѣдателя, требовавшаго тишины, и затѣмъ, обязавшійся говорить за предсѣдателя баронъ Крендельштейнъ произнесъ:
— Подсудимые, встаньте!.. Вы обвиняетесь... вы обвиняетесь... Гм! Господинъ секретарь, въ чемъ подсудимые обвиняются?
— Сейчасъ будетъ прочитано!—сказалъ секретарь.
— Да! Сейчасъ будетъ прочитано, въ чемъ вы обвиняетесь!
Секретарь началъ читать обвинительный актъ, въ которомъ, между прочимъ, говорилось:
„Находящіеся передъ судомъ потомства тѣни лицъ обвиняются въ томъ, что всю свою жизнь посвятили не тому, чему долженъ посвятить свою жизнь каждый истинный человѣкъ и гражданинъ своей родины, а исключительно дѣламъ предосудительнымъ. Подсудимые растрачивали не только свое здоровье и свои капиталы, но и капиталы, и здоровье народные. Вмѣсто мира, въ міръ они вносили зло и вражду. Вмѣсто добра и человѣколюбія, они сѣяли сѣмена горя и разврата .
— Переходите, пожалуйста, къ отдѣльнымъ обвиненіямъ! —замѣтилъ замѣститель предсѣдателя.—У меня уже начинаются колики! Надо поскорѣе кончать... Въ чемъ обвиняется вонъ тотъ подсудимый—крайній съ конца?
— При своей жизни этотъ человѣкъ былъ очень знатенъ и богатъ, занималъ
Адресъ редакціи жур. „Будильника”;
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ,отъ 3 до 5 часовъ. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Наши Шаржи.
Но это не умаляетъ ея престижъ, какъ лучшее украшеніе народной идеи, олицетворяющей страну и вселенскую скорбь ея...
Старая бюрократія все-таки надѣется своимъ тлетворнымъ дыханіемъ задуть духовный огонь новорожденной...
Надо надѣяться, что народившаяся новая сила найдетъ мирный исходъ для мирнаго обновленія Россіи для счастья и процвѣтанія народа...
Обо всемъ.
* *
*
Говоримъ о безработныхъ Мы вездѣ, гдѣ ни попало.. Но „даяній доброхотныхъ , Очень мало, очень мало!..
Про безденежье повсюду
Рѣчь весьма заводимъ строго...
Но кутилъ—дивиться-ль чуду?— Очень много, очень много....