Графиня бабушка.—Давно бы пора ввести: по крайней мірѣ, пріѣхавъ въ театръ, не встрѣтишь карикатуръ на друзей. Еще бы ввести цензуру причесокъ и совсѣмъбы отлично было.
Графиня внучка. —Какую цензуру причесокъ, grand’maman?
Графиня бабушка.—Ясно какую, ma petite: чтобы не смѣли носить длинныхъ волосъ. Кому нужны всѣ эти типы le нигилистъ, le демагогъ? Только дурной примѣръ, и ничего больше!
Полковникъ Скалозубъ.—Совершенно вѣрно! Стричь всѣхъ подъ гребенку, и баста!!!
*****
Биржевая элегія. Рента моя, рента, Рента золотая,
Вянешь, полпроцента Ты на дню теряя!
На тебя нѣтъ спросу Никогда фатально, И на биржѣ россу
Быть съ тобой печально!
Тверже монумента
Давишь ты всѣхъ тяжко... Поднимись же, рента,
Хоть чуть-чуть, бѣдняжка! ******
БЕЗСТЫЖАЯ! (Фарсъ въ 3-хъ явленіяхъ).
Дѣйствующія лица: Свобода.—Дѣва; сама невинность.
Конституція.—Дѣвица весьма пріятная.
Республика.—Дѣвица черезъ чуръ. пріятная
Дѣйствіе происходитъ въ одномъ изъ роскошныхъ покоевъ золотой клѣтки Свободы.
Явленіе 1-е. Конст.—Здравствуйте, милочка!
Респуб.—Здравствуйте, душечка! Вы какъ сюда?.. Конст.—По приглашенію, милочка, по приглашенію. А вы?
Респуб.—И я, душечка...
Явленіе 2-е.
Появляется Свобода; движенья быстры и важны.
На ней пурпуровая тога.
Конст. и Респуб. (по институтски присѣдая).— Bonjour, mademoiselle!..
Свобода (величаво кланяясь).—Прошу садиться.
Конст.—Ахъ, какой прекрасный костюмъ у васъ! Респуб.—Ахъ, какой модный цвѣтъ!
Свобода.—Да, ничего, одобряютъ... Какъ вамъ извѣстно, сударыни, я получила свободу...—Что вы такъ смотрите!—Да, да, я получила свободу... прогулокъ... Но одну меня не пускаютъ, а совѣтуютъ пригласитъ компаньонку...
Конст. и Респуб. (вмѣстѣ).—Конечно, меня!
Свобода.—Но я должна васъ предупредить, что моя компаньонка должна быть всегда въ одинаковомъ со мной костюмѣ. Вотъ мой обычный костюмъ! (Свобода сбрасываетъ съ себя красную тогу и остается въ бѣломъ свободномъ костюмѣ)
Конст. и Респуб.—Ахъ, какая прелесть! Какая милая простота!..
Конст. (грустно).—Какъ жаль, но я не могу въ такомъ костюмѣ... Вокъ немножко... безъ корсета нельзя!.. :
Респуб. (томно).—Вотъ несчастье! и мнѣ нельзя! У меня одно плечо немножко выше другого...
Свобода (бросивъ презрительный взглядъ, мол ча ихъ оставляетъ.)
Явленіе 3-е.
Конст.—Вотъ безстыжая! Какой костюмъ выдумала носить?!..
Респуб. —Вотъ нахалка? Новую „моду“ выдумала!.. Уйдемте, намъ съ нею не спѣться!., (уходятъ)
ЗАНАВѢСЪ.
Г. ж. Бесѣды Ив. Ив. съ Ив. Никифоровичемъ.
— Читали, Иванъ Ивановичъ, въ Петербургъ прибылъ банкиръ Мендельсонъ?
— О, тогда ждите какого-нибудь денежнаго „опуса“, Иванъ Никифоровичъ! Ужъ онъ, какъ по нотамъ, разыграетъ...
Встрѣчи съ знаменитыми современниками.
(Изъ моихъ воспоминаній).
Л. Н. Толстой.
Однажды много лѣтъ тому назадъ я проѣзжалъ по конкѣ, стоя на передней площадкѣ. Когда вагонъ пересѣкалъ Пречистенку, я увидалъ высокаго человѣка въ смазныхъ сапогахъ, короткомъ пальто и валеной шапкѣ желтоватаго цвѣта. Человѣкъ этотъ переходилъ рельсы степеннымъ шагомъ, не смотря на усердные звонки кучера.
— Это глухой, должно быть,—сказалъ я.
— Нѣтъ,—это графъ Толстой,—возразилъ стоявшій со мной по сосѣдству офицеръ,—онъ живетъ недалеко отсюда—въ Хамовникахъ.
П. Д. Боборыкинъ.
Былъ я въ ресторанѣ „Эрмитажъ ,—обѣдалъ. Гдѣ-то, по сосѣдству, слышатся гулъ, шумъ голосовъ, въ двери входили и выходили. Я спросилъ полового о причинѣ этой суеты.
— Это юбилей сочинителя Боборыкина справляютъ, отвѣтилъ тотъ мнѣ.— А вотъ и они.
П. Д. Боборыкинъ пересѣкъ комнату. Я хотѣлъ спросить его о настроеніи общества, но не успѣлъ.
Ѳ. И. Шаляпинъ.
Я звонилъ къ Ѳедору Ивановичу въ чаяніи увидать великаго пѣвца и учинить маленькое интервью о взглядѣ его на московское вооруженное возстаніе.
Дверь отворилась, и на мой вопросъ горничная отвѣтила:
— Барина нѣтъ дома. Только ушелъ.
Несчастный! Должно быть, я встрѣтилъ его у дверей.
В. И. Сафоновъ.
Вернувшись въ Москву послѣ долгаго скитанія по провинціи, я проходилъ по Никитской. Увидя незнакомое мнѣ доселѣ обширное и красивое зданіе, я спросилъ какого-то человѣка, стоявшаго у воротъ:
— Что это за домина и кто его построилъ?
— Консерваторія это, и строилъ ее Василій Ильичъ Сафоновъ. Вонъ онъ изъ окна смотритъ.
А. П. Ленскій.
Когда-то и гдѣ-то я наступилъ на ногу симпатичному Александру Павловичу.
— Pardon, сказалъ я.
— Ничего! отвѣтилъ онъ.
Когда будетъ продолженіе, не знаю: вѣдь, знаменитые люди встрѣчаются не такъ уже часто, господа!
Petit Victor.
Боги на землѣ
Меркурій закрылъ свой лобазъ въ 8
часовъ вечера и прежде, чѣмъ отправиться на небо, пошелъ по улицѣ прогуляться. Вдругъ на встрѣчу Бахусъ: идетъ, понурившись и трезвый.
— Бахусъ! — окликнулъ его Меркурій, ты что жъ это, или высокое назначенье получилъ, что и своихъ не узнаешь?
Бахусъ вздрогнулъ, но, увидавъ Меркурія, обрадовался.
— Меркуша! Это ты? зравствуй, дружище! Заперся?
— Заперся, сейчасъ пройдусь немного да и на небо... А ты что же это глазъ не кажешь на небо-то? Юпитеръ обижается, да и мы всѣ безпокоимся, думали, не сидишь ли въ Бутырской? .
— Я?!-. За что?!.. Выдумалъ!.. Я, чай, благонадежный. .
— Ну, мало ли? газету, можетъ, вздумалъ издавать, али на счетъ „политики прошелся...
— Вотъ тоже! Стану я такими пустяками заниматься!.. Я, братъ, въ клубахъ все... Продулся страсть!.. Меркуша, дай
красненькую на полчаса, отыграюсь и сейчасъ отдамъ!..
- Ни-ни-ни! Ей-ей нѣту! Ничего не торговалъ сегодня. Такія, братъ, дѣла, хочу лавочку закрывать...
— Неужели плохо?
— Совсѣмъ ничего... Какъ красной краской запретили торговать, никакой выгоды... — Кто же запретилъ? — Говорятъ, цензура...
— Что?! Да при чемъ тутъ цензура-то? — Вотъ и я спорилъ. А говорятъ, это противъ правительства...
— Меркуша, ты что-нибудь перепуталъ?!.. Не о журналѣ ли „Красная Краска толкуешь?
— Тоже вздумалъ! Какое мнѣ, купцу, дѣло до журнала. Вѣрно говорю...
Бахусъ покачалъ головой
— Кстати, Бахусъ, не слыхалъ ли ты о Марсѣ что - нибудь? Понимаешь—пропалъ! На небѣ переполохъ .. Искать меня послали, а гдѣ я его найду?!..
— Какъ гдѣ? Въ Петербургѣ онъ. Вчера разговоръ былъ насчетъ этого... Около графа Витте околачивается...
— Что же онъ тамъ дѣлаетъ?.. — Награды ждетъ!.. — За что?
— За усмиреніе...
— Эхъ, ловкачъ какой, подожди—все Юпитеру разскажу!..
— А что, Меркуша, новаго у насъ на небѣ?
— Конституція у насъ...
— Ура-а-а! Къ чорту землю, сейчасъ на небо лечу!..
— Постой, дурья голова! Здѣшняя конституція у насъ... пріютилась на время...
— Какого же ей чорта надо у насъ на небѣ?..
— А куда ей дѣваться пока?.. Только одно безпокойство съ нею! Нервная, злющая!.. Каждый день газеты читаетъ и каждый день истерики. А то ругать примется насъ — „какіе вы“, кричитъ, „боги! Вамъ овецъ пасти, а не міромъ править !.. И пойдетъ...
— Вотъ еще! Пусть меня обругаетъ, я ей покажу!..
— Не трогай, положеніе ея теперь „двусмысленное , поэтому нервничаетъ... Мы только изъ сочувствія и терпимъ!.. Однако, Бахусъ, прощай!.. Я заболтался съ тобою, а на небѣ съ амврозіей ждутъ...
Софья Б.
Графиня внучка. —Какую цензуру причесокъ, grand’maman?
Графиня бабушка.—Ясно какую, ma petite: чтобы не смѣли носить длинныхъ волосъ. Кому нужны всѣ эти типы le нигилистъ, le демагогъ? Только дурной примѣръ, и ничего больше!
Полковникъ Скалозубъ.—Совершенно вѣрно! Стричь всѣхъ подъ гребенку, и баста!!!
*****
Биржевая элегія. Рента моя, рента, Рента золотая,
Вянешь, полпроцента Ты на дню теряя!
На тебя нѣтъ спросу Никогда фатально, И на биржѣ россу
Быть съ тобой печально!
Тверже монумента
Давишь ты всѣхъ тяжко... Поднимись же, рента,
Хоть чуть-чуть, бѣдняжка! ******
БЕЗСТЫЖАЯ! (Фарсъ въ 3-хъ явленіяхъ).
Дѣйствующія лица: Свобода.—Дѣва; сама невинность.
Конституція.—Дѣвица весьма пріятная.
Республика.—Дѣвица черезъ чуръ. пріятная
Дѣйствіе происходитъ въ одномъ изъ роскошныхъ покоевъ золотой клѣтки Свободы.
Явленіе 1-е. Конст.—Здравствуйте, милочка!
Респуб.—Здравствуйте, душечка! Вы какъ сюда?.. Конст.—По приглашенію, милочка, по приглашенію. А вы?
Респуб.—И я, душечка...
Явленіе 2-е.
Появляется Свобода; движенья быстры и важны.
На ней пурпуровая тога.
Конст. и Респуб. (по институтски присѣдая).— Bonjour, mademoiselle!..
Свобода (величаво кланяясь).—Прошу садиться.
Конст.—Ахъ, какой прекрасный костюмъ у васъ! Респуб.—Ахъ, какой модный цвѣтъ!
Свобода.—Да, ничего, одобряютъ... Какъ вамъ извѣстно, сударыни, я получила свободу...—Что вы такъ смотрите!—Да, да, я получила свободу... прогулокъ... Но одну меня не пускаютъ, а совѣтуютъ пригласитъ компаньонку...
Конст. и Респуб. (вмѣстѣ).—Конечно, меня!
Свобода.—Но я должна васъ предупредить, что моя компаньонка должна быть всегда въ одинаковомъ со мной костюмѣ. Вотъ мой обычный костюмъ! (Свобода сбрасываетъ съ себя красную тогу и остается въ бѣломъ свободномъ костюмѣ)
Конст. и Респуб.—Ахъ, какая прелесть! Какая милая простота!..
Конст. (грустно).—Какъ жаль, но я не могу въ такомъ костюмѣ... Вокъ немножко... безъ корсета нельзя!.. :
Респуб. (томно).—Вотъ несчастье! и мнѣ нельзя! У меня одно плечо немножко выше другого...
Свобода (бросивъ презрительный взглядъ, мол ча ихъ оставляетъ.)
Явленіе 3-е.
Конст.—Вотъ безстыжая! Какой костюмъ выдумала носить?!..
Респуб. —Вотъ нахалка? Новую „моду“ выдумала!.. Уйдемте, намъ съ нею не спѣться!., (уходятъ)
ЗАНАВѢСЪ.
Г. ж. Бесѣды Ив. Ив. съ Ив. Никифоровичемъ.
— Читали, Иванъ Ивановичъ, въ Петербургъ прибылъ банкиръ Мендельсонъ?
— О, тогда ждите какого-нибудь денежнаго „опуса“, Иванъ Никифоровичъ! Ужъ онъ, какъ по нотамъ, разыграетъ...
Встрѣчи съ знаменитыми современниками.
(Изъ моихъ воспоминаній).
Л. Н. Толстой.
Однажды много лѣтъ тому назадъ я проѣзжалъ по конкѣ, стоя на передней площадкѣ. Когда вагонъ пересѣкалъ Пречистенку, я увидалъ высокаго человѣка въ смазныхъ сапогахъ, короткомъ пальто и валеной шапкѣ желтоватаго цвѣта. Человѣкъ этотъ переходилъ рельсы степеннымъ шагомъ, не смотря на усердные звонки кучера.
— Это глухой, должно быть,—сказалъ я.
— Нѣтъ,—это графъ Толстой,—возразилъ стоявшій со мной по сосѣдству офицеръ,—онъ живетъ недалеко отсюда—въ Хамовникахъ.
П. Д. Боборыкинъ.
Былъ я въ ресторанѣ „Эрмитажъ ,—обѣдалъ. Гдѣ-то, по сосѣдству, слышатся гулъ, шумъ голосовъ, въ двери входили и выходили. Я спросилъ полового о причинѣ этой суеты.
— Это юбилей сочинителя Боборыкина справляютъ, отвѣтилъ тотъ мнѣ.— А вотъ и они.
П. Д. Боборыкинъ пересѣкъ комнату. Я хотѣлъ спросить его о настроеніи общества, но не успѣлъ.
Ѳ. И. Шаляпинъ.
Я звонилъ къ Ѳедору Ивановичу въ чаяніи увидать великаго пѣвца и учинить маленькое интервью о взглядѣ его на московское вооруженное возстаніе.
Дверь отворилась, и на мой вопросъ горничная отвѣтила:
— Барина нѣтъ дома. Только ушелъ.
Несчастный! Должно быть, я встрѣтилъ его у дверей.
В. И. Сафоновъ.
Вернувшись въ Москву послѣ долгаго скитанія по провинціи, я проходилъ по Никитской. Увидя незнакомое мнѣ доселѣ обширное и красивое зданіе, я спросилъ какого-то человѣка, стоявшаго у воротъ:
— Что это за домина и кто его построилъ?
— Консерваторія это, и строилъ ее Василій Ильичъ Сафоновъ. Вонъ онъ изъ окна смотритъ.
А. П. Ленскій.
Когда-то и гдѣ-то я наступилъ на ногу симпатичному Александру Павловичу.
— Pardon, сказалъ я.
— Ничего! отвѣтилъ онъ.
Когда будетъ продолженіе, не знаю: вѣдь, знаменитые люди встрѣчаются не такъ уже часто, господа!
Petit Victor.
Боги на землѣ
Меркурій закрылъ свой лобазъ въ 8
часовъ вечера и прежде, чѣмъ отправиться на небо, пошелъ по улицѣ прогуляться. Вдругъ на встрѣчу Бахусъ: идетъ, понурившись и трезвый.
— Бахусъ! — окликнулъ его Меркурій, ты что жъ это, или высокое назначенье получилъ, что и своихъ не узнаешь?
Бахусъ вздрогнулъ, но, увидавъ Меркурія, обрадовался.
— Меркуша! Это ты? зравствуй, дружище! Заперся?
— Заперся, сейчасъ пройдусь немного да и на небо... А ты что же это глазъ не кажешь на небо-то? Юпитеръ обижается, да и мы всѣ безпокоимся, думали, не сидишь ли въ Бутырской? .
— Я?!-. За что?!.. Выдумалъ!.. Я, чай, благонадежный. .
— Ну, мало ли? газету, можетъ, вздумалъ издавать, али на счетъ „политики прошелся...
— Вотъ тоже! Стану я такими пустяками заниматься!.. Я, братъ, въ клубахъ все... Продулся страсть!.. Меркуша, дай
красненькую на полчаса, отыграюсь и сейчасъ отдамъ!..
- Ни-ни-ни! Ей-ей нѣту! Ничего не торговалъ сегодня. Такія, братъ, дѣла, хочу лавочку закрывать...
— Неужели плохо?
— Совсѣмъ ничего... Какъ красной краской запретили торговать, никакой выгоды... — Кто же запретилъ? — Говорятъ, цензура...
— Что?! Да при чемъ тутъ цензура-то? — Вотъ и я спорилъ. А говорятъ, это противъ правительства...
— Меркуша, ты что-нибудь перепуталъ?!.. Не о журналѣ ли „Красная Краска толкуешь?
— Тоже вздумалъ! Какое мнѣ, купцу, дѣло до журнала. Вѣрно говорю...
Бахусъ покачалъ головой
— Кстати, Бахусъ, не слыхалъ ли ты о Марсѣ что - нибудь? Понимаешь—пропалъ! На небѣ переполохъ .. Искать меня послали, а гдѣ я его найду?!..
— Какъ гдѣ? Въ Петербургѣ онъ. Вчера разговоръ былъ насчетъ этого... Около графа Витте околачивается...
— Что же онъ тамъ дѣлаетъ?.. — Награды ждетъ!.. — За что?
— За усмиреніе...
— Эхъ, ловкачъ какой, подожди—все Юпитеру разскажу!..
— А что, Меркуша, новаго у насъ на небѣ?
— Конституція у насъ...
— Ура-а-а! Къ чорту землю, сейчасъ на небо лечу!..
— Постой, дурья голова! Здѣшняя конституція у насъ... пріютилась на время...
— Какого же ей чорта надо у насъ на небѣ?..
— А куда ей дѣваться пока?.. Только одно безпокойство съ нею! Нервная, злющая!.. Каждый день газеты читаетъ и каждый день истерики. А то ругать примется насъ — „какіе вы“, кричитъ, „боги! Вамъ овецъ пасти, а не міромъ править !.. И пойдетъ...
— Вотъ еще! Пусть меня обругаетъ, я ей покажу!..
— Не трогай, положеніе ея теперь „двусмысленное , поэтому нервничаетъ... Мы только изъ сочувствія и терпимъ!.. Однако, Бахусъ, прощай!.. Я заболтался съ тобою, а на небѣ съ амврозіей ждутъ...
Софья Б.