Московскіе разговоры.
Изъ дамскихъ бесѣдъ.
— Здравствуйте, милая, вы просто цвѣтете. Ну, какъ дѣти?
— О, полные сборы дѣлаютъ... знаете, прямо мода на «дѣтей Ванюшина»!..
— Да, я не о Ванюшиныхъ, а о вашихъ дѣтяхъ спрашиваю!
— Ахъ, представьте, одинъ расквасилъ себѣ лицо, а другая обварилась кипяткомъ, пока я была въ театрѣ... просто бѣда съ дѣтьми!..
♦
Изъ московскихъ нравовъ.
Мировой.—И такъ, значитъ, онъ васъ толкнулъ, вы ему дали пощечину, затѣмъ пошли въ ходъ кулаки, окружающіе бросились въ общую свалку и произошла великолѣпная драка. Вѣрно?
Обвиняемый (въ увлеченіи). — Да, да, г. судья, жаль, что васъ тамъ не было!..
♦
Въ одномъ учрежденіи.
Дѣлопроизводитель, — Г. помощникъ!
Помощникъ (вздремнувъ).—Ахъ, виноватъ!.. Дѣлопроизводитель.—Развѣ вы приглашены мнѣ въ этомъ помогать? Спать я самъ могу...
— А вы, Викторъ Викторовичъ, и постами все театральничаете?
— Нѣтъ, больше съ актерами вожусь. Я, вы знаете, охотникъ и очень люблю «охотничьи» разсказы съѣхавшихся артистовъ...
Другъ Гораціо.
Дороговизна.
(По поводу таблицы московск. старожила г. Сироткина).
О, Правый Боже!
Въ Москвѣ у насъ Все, все дороже:
И лукъ, и квасъ...
*
Цѣна припаса
Страхъ дорога Omъ масла, мяса
До... сапога... Pacmemъ безбожно
Цѣна квартиръ, Ѣсть невозможно
Икру и жиръ...
*
Что ни добудемъ —
Большой платежъ И только людямъ
Расцѣнка... грошъ !
л.
И оговорки на новый ладь.
— Кто рано встаетъ—тотъ не высыпается. — Не дѣлай другому того — что дорого обходится.
— Ищи женщину—когда хочешь сдѣлать пакость кому-нибудь.
— Не ломай головы, а чаще нагибайся и кланяйся.
— Не имѣй сто рублей, а имѣй одного богатаго „друга дома .
— Не такъ страшенъ чортъ—какъ красивая женщина.
— Не держи рукъ въ карманахъ —ты ихъ этимъ не наполнишь.
— Избѣгай женщинъ—онѣ сами найдутъ тебя.
— Не торгуй убѣжденіями—конкурренція и безъ того велика.
— Льсти сильнымъ міра — и тебѣ будутъ льстить слабые.
Другъ Гораціо.
Современному поэту.
Поэтъ, не дорожи любовію народной: Непроченъ славы даръ,
Наймись-ка годный и негодный Ты рекламировать товаръ!
Фотографическая и акварельная выставки.
Первая не только фотографическая. но „художественно-фотографическая , т. е., экспоненты ея не фотографы-профессіоналы, а фотографы-любители, стремящіеся „къ художеству въ фотографіи ... Такое стремленіе даетъ любителямъ широкую свободу—на „выдумки , которыя поражаютъ любительской фантазіей... На выставкѣ многіе экспоненты прямо отказываются дать „точныя фотографіи , т. е., дѣйствительность въ точныхъ снимкахъ, а представляютъ дѣйствителъностъ въ извращенномъ видѣ фантастическихъ, декадентскихъ женщинъ, мрачныхъ жанровъ, мертво-зеленыхъ портретовъ, темныхъ, тусклыхъ пейзажей и проч. Исканіе „новыхъ художественныхъ путей убиваетъ даже фотографію, эту представительницу чистой правды и «убійцами» ея — увы! — являются „любители-фотографы , которые не вѣдуютъ, что творятъ... Если отклонились бы отъ «чистой правды» фотографы-профессіоналисты, то можно было бы полагать, что ихъ принудила къ тому нужда заработка, профессія... Но отклоненіе отъ „правды свободныхъ и обезпеченныхъ „любителей — прямое „художественное зло вѣка, которое возводитъ „красивую ложь въ правду на перекоръ природѣ и даже здравому смыслу...
*
Подъ „ложно-художественной фотографической выставкой (этажемъ ниже) размѣстилась акварельная выставка. Увы, и здѣсь нѣтъ прежняго художества!.. За небольшими исключеніями, въ каждой акварели больше аквы, чѣмъ художественной работы... Нѣтъ прежней выработки, блеска, жизни, законченности; большинство акварелей — жидкіе мазки изъ яркихъ красокъ безъ колорита и художественной правды... Еще болѣе поражаютъ высокія цѣны за акварели, которыя, какъ и многіе сюжеты картинъ, не заслуживаютъ серьезнаго вниманія. Эти цѣны та же „художественная ложь , какъ работы большинства современныхъ акварелистовъ, стремящихся безъ художественной правды добиться славы „великихъ мастеровъ ...
Не-художникъ.
Баритону Драгошу. (Послѣ неудачнаго дебюта).
Драгошъ, Драгошъ,
Вамъ шепчетъ ворогъ: Ты намъ не дорогъ И врядъ-ли - гожъ!
Политическія шалости.
Въ англійской палатѣ.
Всѣ мѣста заняты, депутаты сидятъ на колѣнахъ другъ у друга, министры между двухъ стульевъ.
Баннерманъ, лидеръ оппозиціи.—И такъ, поговоримъ о бурахъ.
Чеиберлэнъ. — Никакихъ буровъ не существуетъ, ихъ создаютъ враги отечества.
Баннерманъ.—Кто-же бьетъ англичанъ?
Чемберлэнъ.—Англичане сами себя бьютъ. Надѣюсь, мы достаточно могущественны, чтобы доставить себѣ это удовольствіе.
Баннерманъ. —Но мы не имѣемъ достаточно свѣдѣній...
Чемберлэнъ.—Чего еще желаетъ оппозиція? Свѣдѣнія сыпятся, какъ изъ мѣшка, телеграммы побѣдныя фабрикуются машиннымъ способомъ, и я безъ страха и упрека смотрю на южно африканское дѣло...
Диллонъ, ирландскій депутатъ. — То-есть, на дѣло рукъ своихъ, а руки почтеннаго министра не чисты.
Чемберлэнъ.—Уважаемый депутатъ знатокъ по этой части... и возьметъ свои слова назадъ...
Диллонъ.—Нѣтъ, я долженъ еще прибавить, что почтенный джентльменъ—гнусный лжецъ! И затѣмъ я ничего не беру назадъ, это онъ беретъ что подъ руку попадетъ.
Спикеръ.—Въ такомъ случаѣ васъ уберутъ. Вынесите уважаемаго оратора! (Ирландскаго депутата выносятъ на рукахъ).
Диллонъ (барахтаясь).—А еще говорятъ, мы невыносимы.
♦
На театрѣ войны.
Китченэръ.—Опять пораженіе!.. И, что всего хуже, линейныя войска намѣренно оставили своихъ товарищей-іоменри въ виду непріятеля.
Адъютантъ. — Это изъ зависти, милордъ, оттого, что іоменри получаютъ жалованье на полшиллинга въ день больше.
Китченэръ.—Надо прекратить соперничество въ войскахъ! Я прикажу не выдавать жалованье, а записывать въ счетъ каждаго: кто уцѣлѣетъ послѣ войны, тотъ получитъ причитающееся.
Адъютантъ.—О, это превосходный способъ, милордъ, поправить финансовыя дѣла: никому не придется тогда жалованье выплачивать.
Австро-венгерскіе переговоры.
Венгерскій министръ. — Что мнѣ дѣлать съ большинствомъ? Меньшинство еще можно сдѣлать ручнымъ, а большинство съ его большими требованіями не одолѣешь.
Австрійскій министръ. — У меня въ парламентѣ проще. Чехъ и нѣмецъ вцѣпились другъ другу въ физіономіи, и я спокоенъ. Чехъ радъ, что нѣмцу ничего не достанется; нѣмецъ доволенъ, когда чеха сократятъ. Такимъ образомъ, никто ничего не получитъ, и мнѣ заботы никакой...
♦
Между китайскими мандаринами.
— А хорошо это европейцы выдумали— уплату вознагражденій...
— Что-же хорошаго?
— Да подъ видомъ уплаты европейцамъ мы можемъ выкалачивать изъ добрыхъ китайцевъ уплату себѣ. Чѣмъ мы хуже европейцевъ? Вѣдь, мы достаточно набрались цивилизаціи...
А—онъ.
Изъ дамскихъ бесѣдъ.
— Здравствуйте, милая, вы просто цвѣтете. Ну, какъ дѣти?
— О, полные сборы дѣлаютъ... знаете, прямо мода на «дѣтей Ванюшина»!..
— Да, я не о Ванюшиныхъ, а о вашихъ дѣтяхъ спрашиваю!
— Ахъ, представьте, одинъ расквасилъ себѣ лицо, а другая обварилась кипяткомъ, пока я была въ театрѣ... просто бѣда съ дѣтьми!..
♦
Изъ московскихъ нравовъ.
Мировой.—И такъ, значитъ, онъ васъ толкнулъ, вы ему дали пощечину, затѣмъ пошли въ ходъ кулаки, окружающіе бросились въ общую свалку и произошла великолѣпная драка. Вѣрно?
Обвиняемый (въ увлеченіи). — Да, да, г. судья, жаль, что васъ тамъ не было!..
♦
Въ одномъ учрежденіи.
Дѣлопроизводитель, — Г. помощникъ!
Помощникъ (вздремнувъ).—Ахъ, виноватъ!.. Дѣлопроизводитель.—Развѣ вы приглашены мнѣ въ этомъ помогать? Спать я самъ могу...
— А вы, Викторъ Викторовичъ, и постами все театральничаете?
— Нѣтъ, больше съ актерами вожусь. Я, вы знаете, охотникъ и очень люблю «охотничьи» разсказы съѣхавшихся артистовъ...
Другъ Гораціо.
Дороговизна.
(По поводу таблицы московск. старожила г. Сироткина).
О, Правый Боже!
Въ Москвѣ у насъ Все, все дороже:
И лукъ, и квасъ...
*
Цѣна припаса
Страхъ дорога Omъ масла, мяса
До... сапога... Pacmemъ безбожно
Цѣна квартиръ, Ѣсть невозможно
Икру и жиръ...
*
Что ни добудемъ —
Большой платежъ И только людямъ
Расцѣнка... грошъ !
л.
И оговорки на новый ладь.
— Кто рано встаетъ—тотъ не высыпается. — Не дѣлай другому того — что дорого обходится.
— Ищи женщину—когда хочешь сдѣлать пакость кому-нибудь.
— Не ломай головы, а чаще нагибайся и кланяйся.
— Не имѣй сто рублей, а имѣй одного богатаго „друга дома .
— Не такъ страшенъ чортъ—какъ красивая женщина.
— Не держи рукъ въ карманахъ —ты ихъ этимъ не наполнишь.
— Избѣгай женщинъ—онѣ сами найдутъ тебя.
— Не торгуй убѣжденіями—конкурренція и безъ того велика.
— Льсти сильнымъ міра — и тебѣ будутъ льстить слабые.
Другъ Гораціо.
Современному поэту.
Поэтъ, не дорожи любовію народной: Непроченъ славы даръ,
Наймись-ка годный и негодный Ты рекламировать товаръ!
Фотографическая и акварельная выставки.
Первая не только фотографическая. но „художественно-фотографическая , т. е., экспоненты ея не фотографы-профессіоналы, а фотографы-любители, стремящіеся „къ художеству въ фотографіи ... Такое стремленіе даетъ любителямъ широкую свободу—на „выдумки , которыя поражаютъ любительской фантазіей... На выставкѣ многіе экспоненты прямо отказываются дать „точныя фотографіи , т. е., дѣйствительность въ точныхъ снимкахъ, а представляютъ дѣйствителъностъ въ извращенномъ видѣ фантастическихъ, декадентскихъ женщинъ, мрачныхъ жанровъ, мертво-зеленыхъ портретовъ, темныхъ, тусклыхъ пейзажей и проч. Исканіе „новыхъ художественныхъ путей убиваетъ даже фотографію, эту представительницу чистой правды и «убійцами» ея — увы! — являются „любители-фотографы , которые не вѣдуютъ, что творятъ... Если отклонились бы отъ «чистой правды» фотографы-профессіоналисты, то можно было бы полагать, что ихъ принудила къ тому нужда заработка, профессія... Но отклоненіе отъ „правды свободныхъ и обезпеченныхъ „любителей — прямое „художественное зло вѣка, которое возводитъ „красивую ложь въ правду на перекоръ природѣ и даже здравому смыслу...
*
Подъ „ложно-художественной фотографической выставкой (этажемъ ниже) размѣстилась акварельная выставка. Увы, и здѣсь нѣтъ прежняго художества!.. За небольшими исключеніями, въ каждой акварели больше аквы, чѣмъ художественной работы... Нѣтъ прежней выработки, блеска, жизни, законченности; большинство акварелей — жидкіе мазки изъ яркихъ красокъ безъ колорита и художественной правды... Еще болѣе поражаютъ высокія цѣны за акварели, которыя, какъ и многіе сюжеты картинъ, не заслуживаютъ серьезнаго вниманія. Эти цѣны та же „художественная ложь , какъ работы большинства современныхъ акварелистовъ, стремящихся безъ художественной правды добиться славы „великихъ мастеровъ ...
Не-художникъ.
Баритону Драгошу. (Послѣ неудачнаго дебюта).
Драгошъ, Драгошъ,
Вамъ шепчетъ ворогъ: Ты намъ не дорогъ И врядъ-ли - гожъ!
Политическія шалости.
Въ англійской палатѣ.
Всѣ мѣста заняты, депутаты сидятъ на колѣнахъ другъ у друга, министры между двухъ стульевъ.
Баннерманъ, лидеръ оппозиціи.—И такъ, поговоримъ о бурахъ.
Чеиберлэнъ. — Никакихъ буровъ не существуетъ, ихъ создаютъ враги отечества.
Баннерманъ.—Кто-же бьетъ англичанъ?
Чемберлэнъ.—Англичане сами себя бьютъ. Надѣюсь, мы достаточно могущественны, чтобы доставить себѣ это удовольствіе.
Баннерманъ. —Но мы не имѣемъ достаточно свѣдѣній...
Чемберлэнъ.—Чего еще желаетъ оппозиція? Свѣдѣнія сыпятся, какъ изъ мѣшка, телеграммы побѣдныя фабрикуются машиннымъ способомъ, и я безъ страха и упрека смотрю на южно африканское дѣло...
Диллонъ, ирландскій депутатъ. — То-есть, на дѣло рукъ своихъ, а руки почтеннаго министра не чисты.
Чемберлэнъ.—Уважаемый депутатъ знатокъ по этой части... и возьметъ свои слова назадъ...
Диллонъ.—Нѣтъ, я долженъ еще прибавить, что почтенный джентльменъ—гнусный лжецъ! И затѣмъ я ничего не беру назадъ, это онъ беретъ что подъ руку попадетъ.
Спикеръ.—Въ такомъ случаѣ васъ уберутъ. Вынесите уважаемаго оратора! (Ирландскаго депутата выносятъ на рукахъ).
Диллонъ (барахтаясь).—А еще говорятъ, мы невыносимы.
♦
На театрѣ войны.
Китченэръ.—Опять пораженіе!.. И, что всего хуже, линейныя войска намѣренно оставили своихъ товарищей-іоменри въ виду непріятеля.
Адъютантъ. — Это изъ зависти, милордъ, оттого, что іоменри получаютъ жалованье на полшиллинга въ день больше.
Китченэръ.—Надо прекратить соперничество въ войскахъ! Я прикажу не выдавать жалованье, а записывать въ счетъ каждаго: кто уцѣлѣетъ послѣ войны, тотъ получитъ причитающееся.
Адъютантъ.—О, это превосходный способъ, милордъ, поправить финансовыя дѣла: никому не придется тогда жалованье выплачивать.
Австро-венгерскіе переговоры.
Венгерскій министръ. — Что мнѣ дѣлать съ большинствомъ? Меньшинство еще можно сдѣлать ручнымъ, а большинство съ его большими требованіями не одолѣешь.
Австрійскій министръ. — У меня въ парламентѣ проще. Чехъ и нѣмецъ вцѣпились другъ другу въ физіономіи, и я спокоенъ. Чехъ радъ, что нѣмцу ничего не достанется; нѣмецъ доволенъ, когда чеха сократятъ. Такимъ образомъ, никто ничего не получитъ, и мнѣ заботы никакой...
♦
Между китайскими мандаринами.
— А хорошо это европейцы выдумали— уплату вознагражденій...
— Что-же хорошаго?
— Да подъ видомъ уплаты европейцамъ мы можемъ выкалачивать изъ добрыхъ китайцевъ уплату себѣ. Чѣмъ мы хуже европейцевъ? Вѣдь, мы достаточно набрались цивилизаціи...
А—онъ.