БУДИЛЬНИКЪ
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка: годъ - 7 р , 1/2-года — 4 р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 коп., съ перес. 9 р. и 5 р. За границу, въ предѣлахъ Почтоваго союза 12 р., внѣ союза—по особому тарифу. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ рубль, получаютъ премію: „Ледяной домъ . Полугодовые не имѣютъ права на премію.
№№ у разносчиковъ по 20 коп.
Объявленія - 25 к. строка петита. Болѣе 1 раза - уступка по соглашенію.
Адресъ „Будильника :
Москва, Тверская, д. Спиридонова.
Пріемные дни редакціи —понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 час. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условіи автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей необязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Перемѣна адреса — 30 коп.; городского на иногородній — дo iюля І р. 30 коп.,
послѣ 1 іюля — 80 коп.1895 г., — 8 октября, № 39.
ГОДЪ XXXI.
Адресъ редакціи: Москва, Тверская, д. Спиридонова.
ГОДЪ XXXI.
Объявленія для журнала „Будильникъ принимаются исключительно въ Центральной конторѣ объявленій, Л. и Э. Метцль и К⁰, въ Москвѣ, на Мясницкой, д. Сытова.
Къ этому № прилагается добавочный полулистъ. *
Жизнь—наша школа,—это вѣрно! Но жаль, что учатся-то въ ной Одни—вести себя примѣрно, Другіе подличать умнѣй!
О томъ и о семъ.
Мы переживаемъ «капитальное» время. Капиталъ есть вещь, а прочее гиль. Все зиждется на капиталѣ, и все къ услугамъ его.
И такой «таланъ» наши степенства зарываютъ въ землю да складываютъ руки.
Пока иностранцы швыряютъ милліоны на разныя промышленныя дѣла и наживаются, наши коммерсанты считаютъ за голенищемъ.
То есть, если хотите, они тоже швыряютъ деньги — по трактирамъ да ярмаркамъ — и исполняютъ миссію, но совершенно другого рода.
Можно даже сомнѣваться, имѣются-ли ка
питалы. Есть у насъ шальныя деньги, это вѣрно, но что хранится въ кубышкахъ да подъ замками, не перечтешь.
Чтобы дать движеніе капиталамъ, нужно двинуть мозгами. А послѣднихъ хватаетъ только на низкопробные ситцы, высокія пошлины и тарифы.
Но на тарифахъ далеко не уѣдешь въ промышленности, которая имѣетъ къ услугамъ и паръ, и электричество, и всякую изобрѣтательность.
*
Петербургъ недавно посѣтила «ясновидящая» г-жа Гюлотенъ.
Кромѣ развязнаго рекламированія, ничего новаго заѣзжая особа не представила. Но все то ново, что хорошо забыто.
И потянулись къ гадалкѣ «паціенты» — иначе нельзя назвать людей, одержимыхъ желаніемъ дать одурачить себя.
Петербуржцы—любители небылицъ, а г-жа Гюлотенъ не скупилась на нихъ. И ея концерты на тему «не любо, не слушай», съ платой 10—20 руб., привлекли легковѣрную публику.
Одного не увидѣла ясновидящая, именно, скорого прекращенія сеансовъ.
Однако, жаль, что не успѣли въ петербургскую думу пригласить ее. Такъ и осталось неизвѣстнымъ, когда явится Троицкій мостъ, что будетъ съ городскимъ ломбардомъ и многіе другіе вопросы.
*
Въ Петербургѣ же пошли въ моду новые спортсмены-пѣшеходы.
Не актеры, путешествующіе по шпаламъ, а именно рекордисты.
Недостаточно надрывать и истязать себя во славу велосипеда и его фабрикантовъ.
И вотъ кружокъ любителей спорта устроилъ состязаніе въ ходьбѣ изъ Царскаго села въ Петербургъ.
Разстояніе въ 19 1/2 верстъ требуется пройти въ 2 ч. 30 м., или въ 7 1/2 минутъ версту.
И за это получить одобреніе праздныхъ зѣвакъ да искалѣчить ноги.
Одно можно сказать, что петербуржцы по части спорта— «ходоки».
А спортсмены—они, извѣстно готовы лечь костьми во славу ногъ.
*
На Западѣ, послѣ маневровъ и тостовъ, пошли «дѣла семейныя».
Европа, старая нянька, опять принялась за своихъ излюбленныхъ паціентовъ.
Мало одного «больного человѣка» на Балканскомъ полуостровѣ, открыли еще другого на дальнемъ Востокѣ.
Получается не политика, а лазаретъ.
Англія, главная знахарка, не устаетъ въ «заговорахъ» и причитаніяхъ, Италія снаряжаетъ «медикаменты» для Абиссиніи, Франція дѣлаетъ послѣднюю перевязку Мадагаскару и пр.
Всюду прибѣгаютъ съ лѣченіями, вѣроятно, чтобы забыть собственныя хвори! И не подумаютъ себя полѣчить раньше, чѣмъ исцѣлять другихъ, да еще отъ несуществующихъ болѣзней.
НЕДОВОЛЬНЫЙ.
(Весьма нерѣдкое явленіе)
Иванъ Филипповичъ Кувшинниковъ былъ человѣкъ хорошей фамиліи, недурного образованія, имѣлъ нѣкоторыя средства, служилъ на выгодномъ и карьерномъ мѣстѣ. Однако, всѣ эти относительныя блага жизни, за которыя иной, добиваясь ихъ, готовъ лобъ разбить, Иваномъ Филипповичемъ были всегда критикуемы и встрѣчаемы даже съ презрѣніемъ.
— Столбовой дворянинъ... гмъ! говорилъ Иванъ Филипповичъ, когда ему упоминали о томъ, что его родъ чисто дворянскій.—Родъ дворянъ Кувшинниковыхъ... Да развѣ это называется родомъ? Мой дѣдъ былъ однодворецъ изъ бѣднѣйшихъ дворянъ, отецъ помѣщикъ, а я—чиновникъ, чернильная крыса, и вотъ все мое родословное древо и весь знаменитый гербъ!
— А вамъ герба хотѣлось-бы? съ улыбкой спрашивали у Ивана Филипповича.
— Разумѣется! съ досадой отвѣчалъ Кув
шинниковъ.— Шутите вы гербомъ-то!? Какіе гербы-то бываютъ — одна прелесть!
— Эхъ, вы куда тянетесь.
— Не тянусь, а.... выражаю одно только неудовольствіе! Бываетъ-же людямъ счастье...
Насчетъ своихъ познаній Иванъ Филипповичъ поступалъ двойственно: съ одной стороны преувеличивалъ ихъ. а съ другой—былъ рѣшительно недоволенъ.
— Вотъ я кончилъ курсъ въ университетѣ, говорилъ онъ какъ-бы съ сожалѣніемъ,—читалъ бездну книгъ, рылся въ архивахъ, библіотекахъ... А что толку? Все тѣмъ же неизвѣстнымъ индивидуумомъ пребываю...
— Помилуйте, Иванъ Филипповичъ, чего вамъ еще!? Все вы прекрасно знаете, служите напримѣръ прочимъ... дипломникъ у васъ великолѣпнѣйшій.
— Не то-съ, все не то-съ! Напримѣръ, есть же великіе ученые: Пастеръ, докторъ Ру; одного изъ нихъ, недавно умершаго, чтитъ весь міръ... Почему я не изъ числа таковыхъ любимцевъ человѣчества, почему?!
На этотъ вопросъ никто не могъ дать отвѣта Ивану Филипповичу, а Кувшинниковъ прицѣплялся уже къ другому замѣчанію.
— Вотъ вы про мою службу упомянули! говорилъ онъ, —Вы ее назвали службой на примѣръ прочимъ... То есть, другими словами, моя служба очень недурна?
— Совершенно вѣрно! Давно-ли вы служите, и ужъ отличены, повышены, награждены...
— Эхъ, мой милый! кисловато отвѣчалъ Иванъ Филипповичъ.—Да развѣ это можетъ назваться карьерой чиновника? Вы поглядите, иной сразу садится на такое мѣсто, куда я
только-только мечтаю сѣсть! А чины и ордена на иного какъ сыплются?— дождемъ, градомъ!! А я, что называется, только червяка заморилъ, да и то еще недостаточно! «Отличенъ!» Гм! Не тѣмъ-ли, что генералъ жметъ мнѣ обѣ руки и зоветъ къ себѣ на вечера?!
— А хотя-бы и такъ!? Развѣ это малая честь?! Шутка-ли—генералъ руки жметъ! Неужели вы недовольны?! — Недоволенъ-съ.
— Но.... почему же?!
— А потому-съ, что я, можетъ быть-съ, самъ желалъ-бы быть генераломъ и руки жать-съ... Поняли?
Ежели случалось въ обществѣ заговаривать о всеобщей бѣдности и долгахъ, Иванъ Филиповичъ немедленно примыкалъ къ общему голосу и кряхтѣлъ, какъ многосемейный бѣднякъ:
— Охъ-хо-хо! Просто бѣда... средствъ совсѣмъ не хватаетъ... кризисъ!
— Да вамъ-то чего жаловаться? У васъ, слава Богу, и капиталъ есть, и жалованье солидное...
— Какъ!? Двадцать тысячъ, приносящихъ только 5% годовыхъ и 2250 рублей жалованья— «слава Богу» !? взвизгиваетъ Иванъ Филипповичъ и даже блѣднѣлъ отъ неудовольствія.
— А по вашему этого мало? Вы опять недовольны?
— Именно, именно недоволенъ! Помилуйте, да это крохи! Это слезы! Я живу и не могу себѣ нич-чего позволить.... Я все усчитываю, урѣзываю... А какой-нибудь Сидоръ Брюхачевъ строить себѣ бельведеръ съ колоннами
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка: годъ - 7 р , 1/2-года — 4 р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 коп., съ перес. 9 р. и 5 р. За границу, въ предѣлахъ Почтоваго союза 12 р., внѣ союза—по особому тарифу. Годовые подписчики, добавляющіе одинъ рубль, получаютъ премію: „Ледяной домъ . Полугодовые не имѣютъ права на премію.
№№ у разносчиковъ по 20 коп.
Объявленія - 25 к. строка петита. Болѣе 1 раза - уступка по соглашенію.
Адресъ „Будильника :
Москва, Тверская, д. Спиридонова.
Пріемные дни редакціи —понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 час. На статьяхъ требуются подпись, адресъ и условіи автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей необязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Перемѣна адреса — 30 коп.; городского на иногородній — дo iюля І р. 30 коп.,
послѣ 1 іюля — 80 коп.1895 г., — 8 октября, № 39.
ГОДЪ XXXI.
Адресъ редакціи: Москва, Тверская, д. Спиридонова.
ГОДЪ XXXI.
Объявленія для журнала „Будильникъ принимаются исключительно въ Центральной конторѣ объявленій, Л. и Э. Метцль и К⁰, въ Москвѣ, на Мясницкой, д. Сытова.
Къ этому № прилагается добавочный полулистъ. *
Жизнь—наша школа,—это вѣрно! Но жаль, что учатся-то въ ной Одни—вести себя примѣрно, Другіе подличать умнѣй!
О томъ и о семъ.
Мы переживаемъ «капитальное» время. Капиталъ есть вещь, а прочее гиль. Все зиждется на капиталѣ, и все къ услугамъ его.
И такой «таланъ» наши степенства зарываютъ въ землю да складываютъ руки.
Пока иностранцы швыряютъ милліоны на разныя промышленныя дѣла и наживаются, наши коммерсанты считаютъ за голенищемъ.
То есть, если хотите, они тоже швыряютъ деньги — по трактирамъ да ярмаркамъ — и исполняютъ миссію, но совершенно другого рода.
Можно даже сомнѣваться, имѣются-ли ка
питалы. Есть у насъ шальныя деньги, это вѣрно, но что хранится въ кубышкахъ да подъ замками, не перечтешь.
Чтобы дать движеніе капиталамъ, нужно двинуть мозгами. А послѣднихъ хватаетъ только на низкопробные ситцы, высокія пошлины и тарифы.
Но на тарифахъ далеко не уѣдешь въ промышленности, которая имѣетъ къ услугамъ и паръ, и электричество, и всякую изобрѣтательность.
*
Петербургъ недавно посѣтила «ясновидящая» г-жа Гюлотенъ.
Кромѣ развязнаго рекламированія, ничего новаго заѣзжая особа не представила. Но все то ново, что хорошо забыто.
И потянулись къ гадалкѣ «паціенты» — иначе нельзя назвать людей, одержимыхъ желаніемъ дать одурачить себя.
Петербуржцы—любители небылицъ, а г-жа Гюлотенъ не скупилась на нихъ. И ея концерты на тему «не любо, не слушай», съ платой 10—20 руб., привлекли легковѣрную публику.
Одного не увидѣла ясновидящая, именно, скорого прекращенія сеансовъ.
Однако, жаль, что не успѣли въ петербургскую думу пригласить ее. Такъ и осталось неизвѣстнымъ, когда явится Троицкій мостъ, что будетъ съ городскимъ ломбардомъ и многіе другіе вопросы.
*
Въ Петербургѣ же пошли въ моду новые спортсмены-пѣшеходы.
Не актеры, путешествующіе по шпаламъ, а именно рекордисты.
Недостаточно надрывать и истязать себя во славу велосипеда и его фабрикантовъ.
И вотъ кружокъ любителей спорта устроилъ состязаніе въ ходьбѣ изъ Царскаго села въ Петербургъ.
Разстояніе въ 19 1/2 верстъ требуется пройти въ 2 ч. 30 м., или въ 7 1/2 минутъ версту.
И за это получить одобреніе праздныхъ зѣвакъ да искалѣчить ноги.
Одно можно сказать, что петербуржцы по части спорта— «ходоки».
А спортсмены—они, извѣстно готовы лечь костьми во славу ногъ.
*
На Западѣ, послѣ маневровъ и тостовъ, пошли «дѣла семейныя».
Европа, старая нянька, опять принялась за своихъ излюбленныхъ паціентовъ.
Мало одного «больного человѣка» на Балканскомъ полуостровѣ, открыли еще другого на дальнемъ Востокѣ.
Получается не политика, а лазаретъ.
Англія, главная знахарка, не устаетъ въ «заговорахъ» и причитаніяхъ, Италія снаряжаетъ «медикаменты» для Абиссиніи, Франція дѣлаетъ послѣднюю перевязку Мадагаскару и пр.
Всюду прибѣгаютъ съ лѣченіями, вѣроятно, чтобы забыть собственныя хвори! И не подумаютъ себя полѣчить раньше, чѣмъ исцѣлять другихъ, да еще отъ несуществующихъ болѣзней.
НЕДОВОЛЬНЫЙ.
(Весьма нерѣдкое явленіе)
Иванъ Филипповичъ Кувшинниковъ былъ человѣкъ хорошей фамиліи, недурного образованія, имѣлъ нѣкоторыя средства, служилъ на выгодномъ и карьерномъ мѣстѣ. Однако, всѣ эти относительныя блага жизни, за которыя иной, добиваясь ихъ, готовъ лобъ разбить, Иваномъ Филипповичемъ были всегда критикуемы и встрѣчаемы даже съ презрѣніемъ.
— Столбовой дворянинъ... гмъ! говорилъ Иванъ Филипповичъ, когда ему упоминали о томъ, что его родъ чисто дворянскій.—Родъ дворянъ Кувшинниковыхъ... Да развѣ это называется родомъ? Мой дѣдъ былъ однодворецъ изъ бѣднѣйшихъ дворянъ, отецъ помѣщикъ, а я—чиновникъ, чернильная крыса, и вотъ все мое родословное древо и весь знаменитый гербъ!
— А вамъ герба хотѣлось-бы? съ улыбкой спрашивали у Ивана Филипповича.
— Разумѣется! съ досадой отвѣчалъ Кув
шинниковъ.— Шутите вы гербомъ-то!? Какіе гербы-то бываютъ — одна прелесть!
— Эхъ, вы куда тянетесь.
— Не тянусь, а.... выражаю одно только неудовольствіе! Бываетъ-же людямъ счастье...
Насчетъ своихъ познаній Иванъ Филипповичъ поступалъ двойственно: съ одной стороны преувеличивалъ ихъ. а съ другой—былъ рѣшительно недоволенъ.
— Вотъ я кончилъ курсъ въ университетѣ, говорилъ онъ какъ-бы съ сожалѣніемъ,—читалъ бездну книгъ, рылся въ архивахъ, библіотекахъ... А что толку? Все тѣмъ же неизвѣстнымъ индивидуумомъ пребываю...
— Помилуйте, Иванъ Филипповичъ, чего вамъ еще!? Все вы прекрасно знаете, служите напримѣръ прочимъ... дипломникъ у васъ великолѣпнѣйшій.
— Не то-съ, все не то-съ! Напримѣръ, есть же великіе ученые: Пастеръ, докторъ Ру; одного изъ нихъ, недавно умершаго, чтитъ весь міръ... Почему я не изъ числа таковыхъ любимцевъ человѣчества, почему?!
На этотъ вопросъ никто не могъ дать отвѣта Ивану Филипповичу, а Кувшинниковъ прицѣплялся уже къ другому замѣчанію.
— Вотъ вы про мою службу упомянули! говорилъ онъ, —Вы ее назвали службой на примѣръ прочимъ... То есть, другими словами, моя служба очень недурна?
— Совершенно вѣрно! Давно-ли вы служите, и ужъ отличены, повышены, награждены...
— Эхъ, мой милый! кисловато отвѣчалъ Иванъ Филипповичъ.—Да развѣ это можетъ назваться карьерой чиновника? Вы поглядите, иной сразу садится на такое мѣсто, куда я
только-только мечтаю сѣсть! А чины и ордена на иного какъ сыплются?— дождемъ, градомъ!! А я, что называется, только червяка заморилъ, да и то еще недостаточно! «Отличенъ!» Гм! Не тѣмъ-ли, что генералъ жметъ мнѣ обѣ руки и зоветъ къ себѣ на вечера?!
— А хотя-бы и такъ!? Развѣ это малая честь?! Шутка-ли—генералъ руки жметъ! Неужели вы недовольны?! — Недоволенъ-съ.
— Но.... почему же?!
— А потому-съ, что я, можетъ быть-съ, самъ желалъ-бы быть генераломъ и руки жать-съ... Поняли?
Ежели случалось въ обществѣ заговаривать о всеобщей бѣдности и долгахъ, Иванъ Филиповичъ немедленно примыкалъ къ общему голосу и кряхтѣлъ, какъ многосемейный бѣднякъ:
— Охъ-хо-хо! Просто бѣда... средствъ совсѣмъ не хватаетъ... кризисъ!
— Да вамъ-то чего жаловаться? У васъ, слава Богу, и капиталъ есть, и жалованье солидное...
— Какъ!? Двадцать тысячъ, приносящихъ только 5% годовыхъ и 2250 рублей жалованья— «слава Богу» !? взвизгиваетъ Иванъ Филипповичъ и даже блѣднѣлъ отъ неудовольствія.
— А по вашему этого мало? Вы опять недовольны?
— Именно, именно недоволенъ! Помилуйте, да это крохи! Это слезы! Я живу и не могу себѣ нич-чего позволить.... Я все усчитываю, урѣзываю... А какой-нибудь Сидоръ Брюхачевъ строить себѣ бельведеръ съ колоннами