Предтечи русской революціи.
Декабристы.
Бурная радость освобожденія настолько захватила всѣхъ и все, что за переживаніями «настоящаго» пока удивительно мало удѣлено вниманія памяти первыхъ борцовъ-мучениковъ за нашу свободу, памяти декабристовъ. Нѣсколько коротенькихъ замѣтокъ въ газетахъ, сообщеніе о томъ, что состоялось учредительное собраніе Общества Памяти Декабристовъ и только. Мы до сихъ поръ даже точно не знаемъ, гдѣ могилы этихъ мучениковъ? Гово
рятъ: «гдѣ-то за Смоленскимъ лютеранскимъ кладбищемъ, не похоронили, а просто зарыли ихъ въ землю почти сто лѣтъ назадъ.
Декабристы опередили свой вѣкъ на сто лѣтъ. То о чемъ они мечтали, то, за что они погибали, свершилось только теперь. Невольно вспоминаются слова декабриста Якушкина:
«Въ 14-мъ году существованіе молодежи въ Петербургѣ было томительно. Въ продолженіи двухъ лѣтъ мы имѣли передъ глазами великія событія, рѣшившія судьбы народовъ и нѣкоторымъ образомъ участвовали въ нихъ, теперь было невыносимо сморѣть на пустую петербургскую
жизнь и слушать болтовню стариковъ, восхваляющихъ все старое и отрицающихъ всякое движеніе впередъ. Мы ушли отъ нихъ на сто лѣтъ впередъ».
Если въ Якушкинѣ сознаніе того, что они, декабристы на сто лѣтъ опередили свое время, могло порождать смутныя сомнѣнія въ успѣхѣ задуманнаго ими переворота, въ словахъ Рылѣева эти сомнѣнія высказаны совершенно опредѣленно.
«Мало видовъ на успѣхъ, — говорилъ Рылѣевъ: — но все-таки надо, надо начать! начало, примѣръ, принесутъ пользу». — «Предвижу, — говорилъ онъ въ другой разъ, — «что успѣха не будетъ, но потрясеніе необходимо. Тактика революціи заключается въ одномъ словѣ: «дерзай, ежели это будетъ несчастливо, мы своей неудачей научимъ другихъ».
И научили! Подвигъ ихъ безкорыстнаго добровольнаго мученичества усугубляется именно тѣмъ, что на успѣхъ задуманнаго переворота они надѣяться не могли. Они на свою погибель шли сознательно, рѣшивъ цѣною своей жизни пробить хотя бы первую брешь — въ дѣлѣ освобожденія любимаго народа.
«Революціонное движеніе привело ихъ къ висѣлицѣ и къ каторгѣ, но ни позоръ, ни висѣлица не уничтожили основныхъ идей этого движенія и не помѣшали ему возродиться съ новой силой», — говоритъ Мякотинъ въ своей прекрасной статьѣ и дальше онъ же говоритъ:
«Для позднѣйшихъ поколѣній благородная попытка пламенныхъ энтузіастовъ александровской эпохи была своего рода маякомъ, освѣщавшимъ возможную работу на благо народа и не прошло еще десяти лѣтъ со времени приговора надъ декабристами, какъ юноша Герценъ уже далъ себѣ клятву продолжать начатое ими дѣло завоеванія свободы для русскаго народа».
Герцена и многихъ другихъ, лучшихъ русскихъ людей послѣдующихъ поколѣній подвигъ декабристовъ вдохновлялъ на активную работу, сопряженную съ отреченіемъ отъ личной жизни и обреченіемъ себя на всякія страданія и лишенія, среди всѣхъ же остальныхъ русскимъ людей едва ли найдется кто-либо, кто имя декабристовъ не произносилъ бы съ благоговѣніемъ. Слишкомъ прекрасенъ былъ этотъ подвигъ
Петровскій заводъ. — Мѣсто заключенія декабристовъ.
Декабристы.
Бурная радость освобожденія настолько захватила всѣхъ и все, что за переживаніями «настоящаго» пока удивительно мало удѣлено вниманія памяти первыхъ борцовъ-мучениковъ за нашу свободу, памяти декабристовъ. Нѣсколько коротенькихъ замѣтокъ въ газетахъ, сообщеніе о томъ, что состоялось учредительное собраніе Общества Памяти Декабристовъ и только. Мы до сихъ поръ даже точно не знаемъ, гдѣ могилы этихъ мучениковъ? Гово
рятъ: «гдѣ-то за Смоленскимъ лютеранскимъ кладбищемъ, не похоронили, а просто зарыли ихъ въ землю почти сто лѣтъ назадъ.
Декабристы опередили свой вѣкъ на сто лѣтъ. То о чемъ они мечтали, то, за что они погибали, свершилось только теперь. Невольно вспоминаются слова декабриста Якушкина:
«Въ 14-мъ году существованіе молодежи въ Петербургѣ было томительно. Въ продолженіи двухъ лѣтъ мы имѣли передъ глазами великія событія, рѣшившія судьбы народовъ и нѣкоторымъ образомъ участвовали въ нихъ, теперь было невыносимо сморѣть на пустую петербургскую
жизнь и слушать болтовню стариковъ, восхваляющихъ все старое и отрицающихъ всякое движеніе впередъ. Мы ушли отъ нихъ на сто лѣтъ впередъ».
Если въ Якушкинѣ сознаніе того, что они, декабристы на сто лѣтъ опередили свое время, могло порождать смутныя сомнѣнія въ успѣхѣ задуманнаго ими переворота, въ словахъ Рылѣева эти сомнѣнія высказаны совершенно опредѣленно.
«Мало видовъ на успѣхъ, — говорилъ Рылѣевъ: — но все-таки надо, надо начать! начало, примѣръ, принесутъ пользу». — «Предвижу, — говорилъ онъ въ другой разъ, — «что успѣха не будетъ, но потрясеніе необходимо. Тактика революціи заключается въ одномъ словѣ: «дерзай, ежели это будетъ несчастливо, мы своей неудачей научимъ другихъ».
И научили! Подвигъ ихъ безкорыстнаго добровольнаго мученичества усугубляется именно тѣмъ, что на успѣхъ задуманнаго переворота они надѣяться не могли. Они на свою погибель шли сознательно, рѣшивъ цѣною своей жизни пробить хотя бы первую брешь — въ дѣлѣ освобожденія любимаго народа.
«Революціонное движеніе привело ихъ къ висѣлицѣ и къ каторгѣ, но ни позоръ, ни висѣлица не уничтожили основныхъ идей этого движенія и не помѣшали ему возродиться съ новой силой», — говоритъ Мякотинъ въ своей прекрасной статьѣ и дальше онъ же говоритъ:
«Для позднѣйшихъ поколѣній благородная попытка пламенныхъ энтузіастовъ александровской эпохи была своего рода маякомъ, освѣщавшимъ возможную работу на благо народа и не прошло еще десяти лѣтъ со времени приговора надъ декабристами, какъ юноша Герценъ уже далъ себѣ клятву продолжать начатое ими дѣло завоеванія свободы для русскаго народа».
Герцена и многихъ другихъ, лучшихъ русскихъ людей послѣдующихъ поколѣній подвигъ декабристовъ вдохновлялъ на активную работу, сопряженную съ отреченіемъ отъ личной жизни и обреченіемъ себя на всякія страданія и лишенія, среди всѣхъ же остальныхъ русскимъ людей едва ли найдется кто-либо, кто имя декабристовъ не произносилъ бы съ благоговѣніемъ. Слишкомъ прекрасенъ былъ этотъ подвигъ
Петровскій заводъ. — Мѣсто заключенія декабристовъ.