III. Вопль отца и мужа. Сталъ я чернѣй самой сажи,
Тратясь на Вѣрочекъ, Сашъ; Заживо грабятъ пассажи...
Экій проклятый пассажъ!
Лѣсной бродяга.
Объявленіе.
Профессоръ БУРОВЪ.
Беру па выучку и дрессировку всевозможныхъ животныхъ. Представившіе мнѣ извѣстныхъ животныхъ для дрессировки, помимо платы за содержаніе, платятъ мнѣ за ихъ дрессировку: За дрессировку собакъ. . . . 25 р. — Начальниковъ нѣкоторыхъ
желѣзнодорожн. станцій . 30 » — Купцовъ-самодуровъ . . .40 » — Купеческихъ саврасовъ. . 50 » — Капитановъ нѣкоторыхъ
волжскихъ пароходовъ . 60 »
Представляющіе для дрессировки «капитановъ» должны привозить ихъ въ желѣзныхъ клѣткахъ съ надѣтыми на нихъ намордниками и наручниками. Дрес
сировка на срокъ не принимается.
Съ подлиннымъ вѣрно.
Бобикъ.
ВОЗГЛАСЪ ПШЮТТА.
— Квартиры! Квартиры! вопимъ безъ пути... Друзья! всѣ мы бѣсимся съ жиру:
Не трудно совсѣмъ въ наше время найти Въ Титахъ даровую квартиру!
Отгадай меня.
Бесѣды Ивана Ивановича съ Иваномъ Никифоровичемъ.
— Читали въ «Петербургской Г азетѣ» статью «Бойтесь денегъ», Иванъ Ивановичъ?
— Читалъ, Иванъ Никифоровичъ.
— Будете бояться, Иванъ Ивановичъ? — Нѣтъ, не буду, Иванъ Никифоровичъ. — О, какой вы неустрашимый, Иванъ Ивановичъ.
— Будешь неустрашимымъ, Иванъ Никифоровичъ: всѣ свои деньги я за двѣ недѣли до краха, проѣздомъ будучи въ Кіевѣ, внесъ въ контору Данилевскаго, чтобъ ему было пусто!
— Чего вы желаете, Иванъ Ивановичъ?! У него и такъ пусто.
плохой тонъ.
— Купалась ли, Софи?
— Купалась весь сезонъ...
Но тамъ, въ курортѣ, фи!
Совсѣмъ плохой былъ „тонъ .
— Мужчины, видно, тамъ Ужъ черезчуръ, мой свѣтъ, Атаковали дамъ?
— Ахъ! въ томъ и суть, что нѣтъ!
У слѣдователя. — Ваша профессія?
— Какая-же тутъ можетъ быть профессія, когда только что вышелъ изъ острога и ужъ
угодилъ къ вашей милости. Іота.
*
— Кто тебѣ сказалъ, что Зетъ—писатель первоклассный?..
— Я самъ знаю: онъ изъ перваго класса гимназіи вышелъ...
*
— Наконецъ-то, ко мнѣ пришла моя муза... — Вотъ и видно, что ты не современный поэтъ!
— Почему-же?
— Къ современному поэту она должна была, по крайней мѣрѣ, на велосипедѣ пріѣхать. Театрально-литературныя бесѣды.
Послѣ спектакля, по обыкновенію, завернули въ ресторанъ «Сухопутный», названный, вѣроятно, такъ потому, что оттуда выходили намокшими.
Тамъ собирался литературный кружокъ, фельетонисты, драматическіе писатели и т. д.
Завязался разговоръ, конечно, о театрѣ и, главнымъ образомъ, о критикахъ и драматургахъ.
Строгій критикъ, который, подобно Цезарю Борджіа, ужиналъ съ своими жертвами, замѣтилъ:
— Критика—неизмѣнная спутница каждаго дѣла, а не исключительно театральнаго, какъ думаютъ наши друзья...
— Ну, да, прошипѣлъ драматургъ, который недавно поставилъ новую пьесу и естественно находился въ удрученномъ состояніи,—ну, да, потому что дѣло-то трудно, а критика легка!
— Не скажите, возразилъ критикъ. — Если пьеса поставлена глупая, публика, позѣвавъ, расходится и забываетъ ее. Я-же долженъ еще докапываться, почему пьеса глупа и почему публика зѣвала. Мало того, иной авторъ скажетъ, что я лишилъ его куска хлѣба — молъ, увлеченный на путь драматургіи, онъ оставилъ занятія и пьесами добываетъ средства къ жизни. Онъ меня обвиняетъ чуть-ли не въ грабительствѣ, требуя для меня ограниченія правъ состоянія.
— Что-жъ, оживился драматургъ,—мнѣніе не лишено справедливости. Почему работу ума можно свободно обезцѣнивать? Рѣшитесь-ли вы публично раскритиковать, напримѣръ, произведенія портного, штаны? Сказать, что требуется урѣзка, матеріалъ устарѣлъ, рисунокъ плохъ? Онъ пожалуется, и васъ присудятъ къ вознагражденію убытковъ. А по отношенію театра это дѣлается безнаказанно. Попробуйте, напримѣръ, о свѣтской барынѣ высказаться, что она слишкомъ натуралистична, формы заимствованы, ресторатору, что его мэню — плохое подражаніе иностранному, а въ «произведеніяхъ» много воды,—и вы отвѣтите!
— Значитъ, мнѣ остается только предложить. авторамъ представить счетъ убытковъ по пьесамъ, добродушно произнесъ критикъ,— это еще полбѣды. А вотъ, что подѣлаете, если драматургъ раньше состоялъ въ атлетахъ, уложилъ трехъ рецензентовъ, одинъ бралъ приступомъ цѣлую редакцію да имѣетъ обыкновеніе разгуливать подъ вашими окнами? И обо всемъ этомъ съ любезной предупредительностью извѣщаетъ наканунѣ представленія своей новой пьесы, порученной вашему разбору. Такой случай былъ со мной...
— Чѣмъ же кончилось? заинтересовались собесѣдники.
— Пьеса по счастію не увидѣла сцены, и изъ чтенія я убѣдился, что спасъ свою жизнь. Ну, вотъ, а вы говорите, критика легка... Эхъ, господа, господа!
Г. Альтъ.
Въ АЛЬБОМЪ ГЮЛОТЕНЪ.
У Гюлогень ясновидящей,
Всѣхъ лрсстаковъ ясно видящей, Хочется крикнуть: хоть стѣнъ О, постыдись, Полотенъ!
Лѣсн. бр.
Среди шахматистовъ.
— Эта силачка поднимаетъ коня.
— Что-же удивительнаго? Развѣ мало у насъ женщинъ, играющихъ мужчинами, какъ пѣшками?!.
Политическія шалости.
Въ Вѣнѣ большое ликованіе. Антисемиты, побивъ либераловъ на выборахъ, празднуютъ побѣду. Проектируется либераловъ изъять изъ городского обихода и переселить на дикій островъ. Ликованіе антисемитовъ объясняется: они работали въ руку клерикаловъ, которые теперь прибираютъ къ рукамъ плоды побѣдъ. Такъ, дѣйствительно, ликуютъ рабы, отлично поработавшіе для господъ. Извѣстно, куда чортъ не поспѣетъ, туда іезуитъ носъ просунетъ.
*
Не хотите-ли по случаю купить... государство?
Это государство Конго, которое прославилъ Стэнли. Очень дешево продается, себѣ въ убытокъ.
Американскій репортеръ выдумалъ чернокожую территорію, за которую выплатилъ наличными король бельгійцевъ.
И теперь хозяинъ не знаетъ, какъ избавиться отъ дешевой покупки.
Бельгійцы маленькіе люди, но большіе практики, и не желаютъ Конго.
Его владѣтель ѣздитъ изъ Парижа въ Берлинъ, разыскивая охотниковъ до покупки. Это государство годилось-бы для колоніи, куда можно-бы переселить всѣхъ политическихъ авантюристовъ.
Но авантюристы-то не стоютъ тѣхъ грошей, которые, приходится заплатить за него.
А все-таки Конго спустить надо. Господа маклаки, подумайте да тряхните мошной!
*
По телеграфу.
Изъ Мадагаскара.—Надѣемся скоро занять столицу гавасовъ. Не можете-ли при сей вѣрной оказіи занять еще парочку милліоновъ на экспедицію? Дюшенъ.
Изъ Парижа.—Къ сожалѣнію, крайне заняты. Стараемся занять умы парижанъ, и то съ трудомъ удается. Вѣроятно, наше мѣсто скоро займутъ другіе. Министры.
*
— Микадо Японіи собирается въ будущемъ году посѣтить нѣкоторыя европейскія столицы.
— Какь-бы онъ не почувствовалъ себя въ непріятельской странѣ, при видѣ достаточной китайщины. которой еще отличается просвѣщенная Европа.
*
— Англичане очень грязный народъ. — Эго съ чего же вы взяли?
— Да, говорятъ, что отъ нихъ Египетъ
давно очистить хотятъ...
Тратясь на Вѣрочекъ, Сашъ; Заживо грабятъ пассажи...
Экій проклятый пассажъ!
Лѣсной бродяга.
Объявленіе.
Профессоръ БУРОВЪ.
Беру па выучку и дрессировку всевозможныхъ животныхъ. Представившіе мнѣ извѣстныхъ животныхъ для дрессировки, помимо платы за содержаніе, платятъ мнѣ за ихъ дрессировку: За дрессировку собакъ. . . . 25 р. — Начальниковъ нѣкоторыхъ
желѣзнодорожн. станцій . 30 » — Купцовъ-самодуровъ . . .40 » — Купеческихъ саврасовъ. . 50 » — Капитановъ нѣкоторыхъ
волжскихъ пароходовъ . 60 »
Представляющіе для дрессировки «капитановъ» должны привозить ихъ въ желѣзныхъ клѣткахъ съ надѣтыми на нихъ намордниками и наручниками. Дрес
сировка на срокъ не принимается.
Съ подлиннымъ вѣрно.
Бобикъ.
ВОЗГЛАСЪ ПШЮТТА.
— Квартиры! Квартиры! вопимъ безъ пути... Друзья! всѣ мы бѣсимся съ жиру:
Не трудно совсѣмъ въ наше время найти Въ Титахъ даровую квартиру!
Отгадай меня.
Бесѣды Ивана Ивановича съ Иваномъ Никифоровичемъ.
— Читали въ «Петербургской Г азетѣ» статью «Бойтесь денегъ», Иванъ Ивановичъ?
— Читалъ, Иванъ Никифоровичъ.
— Будете бояться, Иванъ Ивановичъ? — Нѣтъ, не буду, Иванъ Никифоровичъ. — О, какой вы неустрашимый, Иванъ Ивановичъ.
— Будешь неустрашимымъ, Иванъ Никифоровичъ: всѣ свои деньги я за двѣ недѣли до краха, проѣздомъ будучи въ Кіевѣ, внесъ въ контору Данилевскаго, чтобъ ему было пусто!
— Чего вы желаете, Иванъ Ивановичъ?! У него и такъ пусто.
плохой тонъ.
— Купалась ли, Софи?
— Купалась весь сезонъ...
Но тамъ, въ курортѣ, фи!
Совсѣмъ плохой былъ „тонъ .
— Мужчины, видно, тамъ Ужъ черезчуръ, мой свѣтъ, Атаковали дамъ?
— Ахъ! въ томъ и суть, что нѣтъ!
У слѣдователя. — Ваша профессія?
— Какая-же тутъ можетъ быть профессія, когда только что вышелъ изъ острога и ужъ
угодилъ къ вашей милости. Іота.
*
— Кто тебѣ сказалъ, что Зетъ—писатель первоклассный?..
— Я самъ знаю: онъ изъ перваго класса гимназіи вышелъ...
*
— Наконецъ-то, ко мнѣ пришла моя муза... — Вотъ и видно, что ты не современный поэтъ!
— Почему-же?
— Къ современному поэту она должна была, по крайней мѣрѣ, на велосипедѣ пріѣхать. Театрально-литературныя бесѣды.
Послѣ спектакля, по обыкновенію, завернули въ ресторанъ «Сухопутный», названный, вѣроятно, такъ потому, что оттуда выходили намокшими.
Тамъ собирался литературный кружокъ, фельетонисты, драматическіе писатели и т. д.
Завязался разговоръ, конечно, о театрѣ и, главнымъ образомъ, о критикахъ и драматургахъ.
Строгій критикъ, который, подобно Цезарю Борджіа, ужиналъ съ своими жертвами, замѣтилъ:
— Критика—неизмѣнная спутница каждаго дѣла, а не исключительно театральнаго, какъ думаютъ наши друзья...
— Ну, да, прошипѣлъ драматургъ, который недавно поставилъ новую пьесу и естественно находился въ удрученномъ состояніи,—ну, да, потому что дѣло-то трудно, а критика легка!
— Не скажите, возразилъ критикъ. — Если пьеса поставлена глупая, публика, позѣвавъ, расходится и забываетъ ее. Я-же долженъ еще докапываться, почему пьеса глупа и почему публика зѣвала. Мало того, иной авторъ скажетъ, что я лишилъ его куска хлѣба — молъ, увлеченный на путь драматургіи, онъ оставилъ занятія и пьесами добываетъ средства къ жизни. Онъ меня обвиняетъ чуть-ли не въ грабительствѣ, требуя для меня ограниченія правъ состоянія.
— Что-жъ, оживился драматургъ,—мнѣніе не лишено справедливости. Почему работу ума можно свободно обезцѣнивать? Рѣшитесь-ли вы публично раскритиковать, напримѣръ, произведенія портного, штаны? Сказать, что требуется урѣзка, матеріалъ устарѣлъ, рисунокъ плохъ? Онъ пожалуется, и васъ присудятъ къ вознагражденію убытковъ. А по отношенію театра это дѣлается безнаказанно. Попробуйте, напримѣръ, о свѣтской барынѣ высказаться, что она слишкомъ натуралистична, формы заимствованы, ресторатору, что его мэню — плохое подражаніе иностранному, а въ «произведеніяхъ» много воды,—и вы отвѣтите!
— Значитъ, мнѣ остается только предложить. авторамъ представить счетъ убытковъ по пьесамъ, добродушно произнесъ критикъ,— это еще полбѣды. А вотъ, что подѣлаете, если драматургъ раньше состоялъ въ атлетахъ, уложилъ трехъ рецензентовъ, одинъ бралъ приступомъ цѣлую редакцію да имѣетъ обыкновеніе разгуливать подъ вашими окнами? И обо всемъ этомъ съ любезной предупредительностью извѣщаетъ наканунѣ представленія своей новой пьесы, порученной вашему разбору. Такой случай былъ со мной...
— Чѣмъ же кончилось? заинтересовались собесѣдники.
— Пьеса по счастію не увидѣла сцены, и изъ чтенія я убѣдился, что спасъ свою жизнь. Ну, вотъ, а вы говорите, критика легка... Эхъ, господа, господа!
Г. Альтъ.
Въ АЛЬБОМЪ ГЮЛОТЕНЪ.
У Гюлогень ясновидящей,
Всѣхъ лрсстаковъ ясно видящей, Хочется крикнуть: хоть стѣнъ О, постыдись, Полотенъ!
Лѣсн. бр.
Среди шахматистовъ.
— Эта силачка поднимаетъ коня.
— Что-же удивительнаго? Развѣ мало у насъ женщинъ, играющихъ мужчинами, какъ пѣшками?!.
Политическія шалости.
Въ Вѣнѣ большое ликованіе. Антисемиты, побивъ либераловъ на выборахъ, празднуютъ побѣду. Проектируется либераловъ изъять изъ городского обихода и переселить на дикій островъ. Ликованіе антисемитовъ объясняется: они работали въ руку клерикаловъ, которые теперь прибираютъ къ рукамъ плоды побѣдъ. Такъ, дѣйствительно, ликуютъ рабы, отлично поработавшіе для господъ. Извѣстно, куда чортъ не поспѣетъ, туда іезуитъ носъ просунетъ.
*
Не хотите-ли по случаю купить... государство?
Это государство Конго, которое прославилъ Стэнли. Очень дешево продается, себѣ въ убытокъ.
Американскій репортеръ выдумалъ чернокожую территорію, за которую выплатилъ наличными король бельгійцевъ.
И теперь хозяинъ не знаетъ, какъ избавиться отъ дешевой покупки.
Бельгійцы маленькіе люди, но большіе практики, и не желаютъ Конго.
Его владѣтель ѣздитъ изъ Парижа въ Берлинъ, разыскивая охотниковъ до покупки. Это государство годилось-бы для колоніи, куда можно-бы переселить всѣхъ политическихъ авантюристовъ.
Но авантюристы-то не стоютъ тѣхъ грошей, которые, приходится заплатить за него.
А все-таки Конго спустить надо. Господа маклаки, подумайте да тряхните мошной!
*
По телеграфу.
Изъ Мадагаскара.—Надѣемся скоро занять столицу гавасовъ. Не можете-ли при сей вѣрной оказіи занять еще парочку милліоновъ на экспедицію? Дюшенъ.
Изъ Парижа.—Къ сожалѣнію, крайне заняты. Стараемся занять умы парижанъ, и то съ трудомъ удается. Вѣроятно, наше мѣсто скоро займутъ другіе. Министры.
*
— Микадо Японіи собирается въ будущемъ году посѣтить нѣкоторыя европейскія столицы.
— Какь-бы онъ не почувствовалъ себя въ непріятельской странѣ, при видѣ достаточной китайщины. которой еще отличается просвѣщенная Европа.
*
— Англичане очень грязный народъ. — Эго съ чего же вы взяли?
— Да, говорятъ, что отъ нихъ Египетъ
давно очистить хотятъ...