ЭТОЙ с ПОКОНЪ Вѣку ТРЕтируемой „чепухѣˮ живется не дурно: привычка, терпѣніе и черное тѣло и дадутъ упасть... Насъ же занимаютъ наши московскіе педагоги. Жизнь невыносимая... Берутъ они бѣдные, по 5—10 рублей за урокъ... Заняты отъ утра до поздней ночи, въ будень и въ праздникъ. Мы лично знаемъ несчастныхъ, которые имѣютъ 52 урока въ недѣлю.
ˮКогда же они успѣваютъ? спроситъ проницательный читатель. Вѣдь для этого, чай, нужно время! ˮ Успѣваютъ, представьте! Москва велика и чтобы дать 52 урока, нужно исколесить ее вдоль и поперекъ, а потому жизнь нашихъ мучениковъ состоитъ изъ постоянныхъ разъѣздовъ. Чтобы справиться съ пространствомъ, педагогъ заводитъ себѣ коляску, или же договариваетъ лихача. Чтобы побороть время, онъ поступаетъ такимъ образомъ. Впорхнувъ къ квартиру ученика, онъ здоровается и, снимая калоши, преподаетъ ариѳметику... Войдя въ комнату и поправляя куафюру, онъ отдаетъ должную дань географіи и, за симъ взглянувъ на часы, стремительно надѣваетъ калоши, задаетъ урокъ по граммаматикѣ и уходитъ... Садясь на извощика, онъ успѣваетъ еще преподать теорію словесности... И того, весь урокъ обнимаетъ собою не болѣе пяти минутъ... Поѣхавъ даль
шe, онъ продолжаетъ въ томъ же родѣ... Теперь весна и уже нѣтъ надобности входить въ квартиру; можно преподать урокъ и черезъ оконную форточку — такъ быстрѣе... И порхаетъ педагогъ изъ дому въ домъ, изъ школы въ школу... Слава его разносится по Москвѣ и новые уроки льнутъ къ нему, какъ мухи... Пять минутъ приходится сокращать до трехъ, до одной и наконецъ близко то время, когда нашихъ дѣтей будутъ учить эти лапчатые педагоги, не вставая съ извощика... Мчась, какъ угорѣлый, педагогъ нашъ обалдѣлъ и ошалѣлъ... Ему некогда ѣсть, пить, вѣнчаться... Заѣдетъ развѣ къ Юнкеру да и то
на минутку. Сократить и осадить себя назадъ онъ не можетъ: жадность одолѣла!
НА ВЫСТАВКѢ СКОТА.
Выставка племенного скота московскаго комитета скотоводства всегда служитъ предметомъ вниманія хозяевъ, а въ текущемъ году эта выставка явилась цѣлымъ событіемъ. Не думайте, что она отличалась большимъ числомъ животныхъ, или давала возможность убѣдиться въ успѣхахъ русскаго скотоводства, — ни чуть не бывало: настоящая выставка, какъ и прошлыя, имѣла всего 4—5 десятковъ головъ скота, тѣхъ же старыхъ экспонентовъ и даже тѣхъ же породъ скота, уже много разъ премированных и награжденныхъ и опять премированныхъ на послѣдней выставкѣ. Въ чемъ-же событіе? А въ томъ, что знаменитый Д. А. Путята, тотъ самый Д. А. Путята, который произвелъ расколъ во взглядахъ скотоводовъ на выборъ мѣръ для улучшенія русского скота, представилъ шесть головъ скота своего стада, однообразныхъ по виду и, какъ увѣряютъ, также однообразныхъ по качествамъ, на радость его поклонникамъ и на посрамленіе его противникамъ. Нельзя было не полюбоваться на этихъ чудо-животныхъ: коровки чистыя, хорошихъ формъ и смотрятъ весело, т. е. видно, что дома не голодали и содержались заботливымъ хозяиномъ.
Вотъ и самъ хозяинъ, Д. А. Путята, около своихъ коровокъ: смотритъ на нихъ, — не насмотрится...
Подходитъ любопытный хозяинъ.
— Позвольте узнать, много лѣтъ вы трудились, пока получили такихъ коровокъ?
— Да, не мало, двадцать лѣтъ, я даже посѣдѣлъ... — Всѣ ваши коровы одинаково типичны, какъ представленныя на выставку?
— Нельзя сказать, но болѣе или менѣе одинаковы.
— Замѣчаете-ли улучшеніе сосѣдняго скота у помѣщиковъ или крестьянъ путемъ вашего стада, напр. продажей племенныхъ бычковъ а проч.?
— Этого нельзя сказать, у сосѣдей и крестьянъ плохое кормленіе и небрежный уходъ за животными, поэтому нѣтъ видимаго вліянія...
— Значитъ, ваше стадо только и живо вашими заботами и вашими знаніями?..
Почтенный Д. А. Путята оставилъ вопросъ безъ от
вѣта, такъ какъ его коровокъ повели на аукціонъ для продажи. Вывели коровку, увѣнчанную высшей преміей, начали вызывать охотниковъ ее купить, вызывали, вызывали — и досталась она любителю, прибавившему одинъ рубль къ первоначальной оцѣнкѣ; вторая коровка пошла за ту же цѣну, не вызывая никакого оживленія между торговавшимися. Вывели затѣмъ племенныхъ животныхъ иностранныхъ породъ и все пошло въ гору — и цѣны, оживленіе... Оказывается, что споры скотоводовъ не болѣе какъ частное дѣло, такъ какъ хозяева живутъ своимъ умомъ и отлично понимаютъ, что не подъ силу имъ путятовская система скотоводства. Онъ одинъ былъ въ теченіи 20 лѣтъ и однимъ остался; русское скотоводство отъ его прилежныхъ трудовъ ничего не выиграло, а только возбудило споры, которые въ свою очередь также на къ чему не привели. По прежнему Д. А. Путята награждается за свою энергію и знанія справедливыми и щедрыми наградами, а большинство хозяевъ или ведетъ свое скотоводство по прежнему, безъ всякихъ улучшеній, или улучшаетъ его путемъ скрещиванія съ иностраннымъ скотомъ. Узнайте, послѣ этого, гдѣ правда а гдѣ неправда?
Вл.
ТРУДНОЕ ПОЛОЖЕНІЕ.
Владыка афганцевъ, эмиръ Абдуррахманъ, былъ погруженъ въ печальныя размышленія. Между англичанами я русскими онъ казался кусочкомъ желѣза между молотомъ и наковальней. Рразъ — и нѣтъ его!..
Съ одной стороны — Комаровъ, съ другой — Англія... Вопросъ только въ томъ, подъ какимъ соусомъ подадутъ бѣднаго эмира — подъ русскимъ или подъ англійскимъ?
Ударивши въ гонгъ, онъ велѣлъ позвать Пешавера, своего министра финансовъ, безкорыстнѣйшаго человѣка... подкупленнаго англичанами.
— Пешаверъ! сказалъ онъ ему. Какъ ты мнѣ посовѣтуешь: дѣйствовать за одно съ Леопардомъ или добросовѣстно предать его въ руки двуглаваго орла?
— О, фонтанъ розовой воды! отвѣчалъ министръ. Колебаться тебѣ нельзя. Твоя непобѣдимыя войска здорово поколочены русскими. Бросься же въ объятія Леопарда: онъ одинъ дастъ побѣду твоимъ полинялымъ конскимъ хвостамъ!
— Но ты не боишься англійскаго захвата въ случаѣ побѣды Англіи?
— О, Левъ великодушія! Можешь ли ты дурно
думать объ этихъ благородныхъ англичанахъ!
Въ макферланѣ и пушкинской шляпѣ. Вдоль ВПЕРИВЪ ЛИХОрадочный ВЗОРЪ, Съ основательной палкою въ лапѣ, Пробѣжалъ мимо насъ репортеръ.
— Петръ Петровичъ! куда вы, куда вы? Иль горитъ подъ ногами земля? — Матеріала изъ этой забавы Я извлекъ на четыре рубля.
А истратилъ четыре съ полтиной.
Да съ ПЛЮЩИХИ пѣшкомъ прибежалъ... Смирно все... Хоть бы жуликъ единый, Хоть одинъ бы серьезный скандалъ!
Тутъ на, радость... етному мужу Раздался полицейскій свисток,
И удралъ, перепрыгнувъ черезъ лужу, Петръ Петровичъ, счастливъ и легокъ.
Былъ скандалъ, но изъ крупныхъ: съ купцами Два «изгнаника» русской земли, Адвокаты, пьянехоньки сами,
Въ пререканья некстати вошли...
— Нешто здѣсь дозволяютъ буянство? Хоръ купцовъ, негодуя, оралъ;
Адвокатовъ дуэтъ донъ-жуанство
Ихъ степенствъ, не спѣша, обличалъ. Были рѣчи и грязны, и грубы, Поднимались, грозя, кулаки,
Сокрушались торжественно зубы,
Подставлялись къ глазамъ синяки. Избѣжавъ и побоевъ, и плѣна, Притаившись за кустъ бузины, Самоварщица — дѣвка Елена,
Призъ новѣйшей Троянской войны, Наблюдала лихой поединокъ... Но два бутаря живо пришли
И борцевъ, по аллеѣ осинокъ, Протоколъ составлять повлекли.
Пусть ведутъ! Мы на мѣсто ихъ сядемъ... — Ну, давай самоварчикъ скорѣй!
— Живо, баринъ, все дѣло наладимъ. Эй, Алёнка! воды и углей!..
Суетня, бѣготня, разговоры,
Тутъ божатся, тамъ пѣсни поютъ,
Самоварщицъ то смѣхъ, то покоры, Безпрерывный гармоники зудъ;
Съ быстротой псомъ гонимаго зайца
Сто разнощиковъ бродитъ въ кустахъ — Сыръ, икра, сайки, булки и яйца Словно таютъ у нихъ на лоткахъ!
Шумъ повсюду, и тише не станетъ
Въ синихъ сосенъ сокольницкихъ мглѣ... Шумъ вездѣ... Даже что-то буянитъ И ворчитъ самоваръ на столѣ!...
А.
ˮКогда же они успѣваютъ? спроситъ проницательный читатель. Вѣдь для этого, чай, нужно время! ˮ Успѣваютъ, представьте! Москва велика и чтобы дать 52 урока, нужно исколесить ее вдоль и поперекъ, а потому жизнь нашихъ мучениковъ состоитъ изъ постоянныхъ разъѣздовъ. Чтобы справиться съ пространствомъ, педагогъ заводитъ себѣ коляску, или же договариваетъ лихача. Чтобы побороть время, онъ поступаетъ такимъ образомъ. Впорхнувъ къ квартиру ученика, онъ здоровается и, снимая калоши, преподаетъ ариѳметику... Войдя въ комнату и поправляя куафюру, онъ отдаетъ должную дань географіи и, за симъ взглянувъ на часы, стремительно надѣваетъ калоши, задаетъ урокъ по граммаматикѣ и уходитъ... Садясь на извощика, онъ успѣваетъ еще преподать теорію словесности... И того, весь урокъ обнимаетъ собою не болѣе пяти минутъ... Поѣхавъ даль
шe, онъ продолжаетъ въ томъ же родѣ... Теперь весна и уже нѣтъ надобности входить въ квартиру; можно преподать урокъ и черезъ оконную форточку — такъ быстрѣе... И порхаетъ педагогъ изъ дому въ домъ, изъ школы въ школу... Слава его разносится по Москвѣ и новые уроки льнутъ къ нему, какъ мухи... Пять минутъ приходится сокращать до трехъ, до одной и наконецъ близко то время, когда нашихъ дѣтей будутъ учить эти лапчатые педагоги, не вставая съ извощика... Мчась, какъ угорѣлый, педагогъ нашъ обалдѣлъ и ошалѣлъ... Ему некогда ѣсть, пить, вѣнчаться... Заѣдетъ развѣ къ Юнкеру да и то
на минутку. Сократить и осадить себя назадъ онъ не можетъ: жадность одолѣла!
НА ВЫСТАВКѢ СКОТА.
Выставка племенного скота московскаго комитета скотоводства всегда служитъ предметомъ вниманія хозяевъ, а въ текущемъ году эта выставка явилась цѣлымъ событіемъ. Не думайте, что она отличалась большимъ числомъ животныхъ, или давала возможность убѣдиться въ успѣхахъ русскаго скотоводства, — ни чуть не бывало: настоящая выставка, какъ и прошлыя, имѣла всего 4—5 десятковъ головъ скота, тѣхъ же старыхъ экспонентовъ и даже тѣхъ же породъ скота, уже много разъ премированных и награжденныхъ и опять премированныхъ на послѣдней выставкѣ. Въ чемъ-же событіе? А въ томъ, что знаменитый Д. А. Путята, тотъ самый Д. А. Путята, который произвелъ расколъ во взглядахъ скотоводовъ на выборъ мѣръ для улучшенія русского скота, представилъ шесть головъ скота своего стада, однообразныхъ по виду и, какъ увѣряютъ, также однообразныхъ по качествамъ, на радость его поклонникамъ и на посрамленіе его противникамъ. Нельзя было не полюбоваться на этихъ чудо-животныхъ: коровки чистыя, хорошихъ формъ и смотрятъ весело, т. е. видно, что дома не голодали и содержались заботливымъ хозяиномъ.
Вотъ и самъ хозяинъ, Д. А. Путята, около своихъ коровокъ: смотритъ на нихъ, — не насмотрится...
Подходитъ любопытный хозяинъ.
— Позвольте узнать, много лѣтъ вы трудились, пока получили такихъ коровокъ?
— Да, не мало, двадцать лѣтъ, я даже посѣдѣлъ... — Всѣ ваши коровы одинаково типичны, какъ представленныя на выставку?
— Нельзя сказать, но болѣе или менѣе одинаковы.
— Замѣчаете-ли улучшеніе сосѣдняго скота у помѣщиковъ или крестьянъ путемъ вашего стада, напр. продажей племенныхъ бычковъ а проч.?
— Этого нельзя сказать, у сосѣдей и крестьянъ плохое кормленіе и небрежный уходъ за животными, поэтому нѣтъ видимаго вліянія...
— Значитъ, ваше стадо только и живо вашими заботами и вашими знаніями?..
Почтенный Д. А. Путята оставилъ вопросъ безъ от
вѣта, такъ какъ его коровокъ повели на аукціонъ для продажи. Вывели коровку, увѣнчанную высшей преміей, начали вызывать охотниковъ ее купить, вызывали, вызывали — и досталась она любителю, прибавившему одинъ рубль къ первоначальной оцѣнкѣ; вторая коровка пошла за ту же цѣну, не вызывая никакого оживленія между торговавшимися. Вывели затѣмъ племенныхъ животныхъ иностранныхъ породъ и все пошло въ гору — и цѣны, оживленіе... Оказывается, что споры скотоводовъ не болѣе какъ частное дѣло, такъ какъ хозяева живутъ своимъ умомъ и отлично понимаютъ, что не подъ силу имъ путятовская система скотоводства. Онъ одинъ былъ въ теченіи 20 лѣтъ и однимъ остался; русское скотоводство отъ его прилежныхъ трудовъ ничего не выиграло, а только возбудило споры, которые въ свою очередь также на къ чему не привели. По прежнему Д. А. Путята награждается за свою энергію и знанія справедливыми и щедрыми наградами, а большинство хозяевъ или ведетъ свое скотоводство по прежнему, безъ всякихъ улучшеній, или улучшаетъ его путемъ скрещиванія съ иностраннымъ скотомъ. Узнайте, послѣ этого, гдѣ правда а гдѣ неправда?
Вл.
ТРУДНОЕ ПОЛОЖЕНІЕ.
Владыка афганцевъ, эмиръ Абдуррахманъ, былъ погруженъ въ печальныя размышленія. Между англичанами я русскими онъ казался кусочкомъ желѣза между молотомъ и наковальней. Рразъ — и нѣтъ его!..
Съ одной стороны — Комаровъ, съ другой — Англія... Вопросъ только въ томъ, подъ какимъ соусомъ подадутъ бѣднаго эмира — подъ русскимъ или подъ англійскимъ?
Ударивши въ гонгъ, онъ велѣлъ позвать Пешавера, своего министра финансовъ, безкорыстнѣйшаго человѣка... подкупленнаго англичанами.
— Пешаверъ! сказалъ онъ ему. Какъ ты мнѣ посовѣтуешь: дѣйствовать за одно съ Леопардомъ или добросовѣстно предать его въ руки двуглаваго орла?
— О, фонтанъ розовой воды! отвѣчалъ министръ. Колебаться тебѣ нельзя. Твоя непобѣдимыя войска здорово поколочены русскими. Бросься же въ объятія Леопарда: онъ одинъ дастъ побѣду твоимъ полинялымъ конскимъ хвостамъ!
— Но ты не боишься англійскаго захвата въ случаѣ побѣды Англіи?
— О, Левъ великодушія! Можешь ли ты дурно
думать объ этихъ благородныхъ англичанахъ!
Въ макферланѣ и пушкинской шляпѣ. Вдоль ВПЕРИВЪ ЛИХОрадочный ВЗОРЪ, Съ основательной палкою въ лапѣ, Пробѣжалъ мимо насъ репортеръ.
— Петръ Петровичъ! куда вы, куда вы? Иль горитъ подъ ногами земля? — Матеріала изъ этой забавы Я извлекъ на четыре рубля.
А истратилъ четыре съ полтиной.
Да съ ПЛЮЩИХИ пѣшкомъ прибежалъ... Смирно все... Хоть бы жуликъ единый, Хоть одинъ бы серьезный скандалъ!
Тутъ на, радость... етному мужу Раздался полицейскій свисток,
И удралъ, перепрыгнувъ черезъ лужу, Петръ Петровичъ, счастливъ и легокъ.
Былъ скандалъ, но изъ крупныхъ: съ купцами Два «изгнаника» русской земли, Адвокаты, пьянехоньки сами,
Въ пререканья некстати вошли...
— Нешто здѣсь дозволяютъ буянство? Хоръ купцовъ, негодуя, оралъ;
Адвокатовъ дуэтъ донъ-жуанство
Ихъ степенствъ, не спѣша, обличалъ. Были рѣчи и грязны, и грубы, Поднимались, грозя, кулаки,
Сокрушались торжественно зубы,
Подставлялись къ глазамъ синяки. Избѣжавъ и побоевъ, и плѣна, Притаившись за кустъ бузины, Самоварщица — дѣвка Елена,
Призъ новѣйшей Троянской войны, Наблюдала лихой поединокъ... Но два бутаря живо пришли
И борцевъ, по аллеѣ осинокъ, Протоколъ составлять повлекли.
Пусть ведутъ! Мы на мѣсто ихъ сядемъ... — Ну, давай самоварчикъ скорѣй!
— Живо, баринъ, все дѣло наладимъ. Эй, Алёнка! воды и углей!..
Суетня, бѣготня, разговоры,
Тутъ божатся, тамъ пѣсни поютъ,
Самоварщицъ то смѣхъ, то покоры, Безпрерывный гармоники зудъ;
Съ быстротой псомъ гонимаго зайца
Сто разнощиковъ бродитъ въ кустахъ — Сыръ, икра, сайки, булки и яйца Словно таютъ у нихъ на лоткахъ!
Шумъ повсюду, и тише не станетъ
Въ синихъ сосенъ сокольницкихъ мглѣ... Шумъ вездѣ... Даже что-то буянитъ И ворчитъ самоваръ на столѣ!...
А.