Условія подписки съ 4 безплатн. приложеніями; безъ доставки, на годъ 7 р., на 1/2 года 4 р., съ дост. 8 р. и 4 р. 50 к., съ перес. —9 р. и 5 р. Для получеченія преміи „Недоросль съ 7 картинами прилагается еще 1 р. Цѣна отдѣльнаго № у разнощиковъ 20 к.
Адресъ редакціи и конторы: Тверская, д. Гинцбурга (бывш. Малкіеля).
БУДИЛЬНИКЪРедакція открыта по понедѣльникамъ и четвергамъ съ 3 до 5 часовъ. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Каждая статья должна быть съ подписью и адресомъ автора. Возвращеніе статей необязательно.
Перемѣна городскаго адреса—30 к., городскаго на иногор. до 1 іюля 1 р. 20 к., послѣ 1 іюля —70 к. Объявленія по 25 к. за строку; болѣе одного раза—уступка по соглашенію.
ГОДЪ XXII.1886 г., 20 іюля—№ 28.ТОМЪ XLIV.
ОТКРЫТА
ПОЛУГОДОВАЯ ПОДПИСКА
НА
„БУДИЛЬНИКЪ
СЪ БЕЗПЛАТНЫМИ приложеніями.
ІЮЛЬ-ДЕКАБРЬ 1886 года.
Безъ доставки...........................4 р.
Съ доставкой............................4 р. 50 к. Съ пересылкой.........................5 р.
ГОДОВАЯ ПОДПИСКА
ПРОДОЛЖАЕТСЯ.
Подписавшіеся получаютъ журналъ
съ № 1 го.
Условія см. въ заголовкѣ.
ГАДАНЬЕ МЕФИСТОФЕЛЯ современному „дѣльцу
Любовь—червонный тузъ... Деньжонки—тузъ трефовый. Готовъ подарковъ грузъ Для дамочки бубновой!
Шестерка пикъ—мадеръ... Ревизья—тузъ пиковый... Растрата... прокуроръ...
И въ спину тузъ бубновый!
О ТОМЪ И О СЕМЪ.
Обитатели Марса и Сатурна ежегодно должны приходить въ волненіе. Каждый августъ мѣсяцъ на землѣ, въ извѣстномъ пунктѣ, происходитъ нѣчто необыкновенное. Появляется большое черное пятно,
изъ этого пятна доносится, даже до Сатурна и Марса, сивушный запахъ и дымный чадъ; слышны разухабистыя пѣсни арфистокъ, пьяные крики «карраулъ» и ругательства на всевозможныхъ языкахъ... Ученые на Сатурнѣ и Марсѣ ломаютъ себѣ головы, чобы угадать причины столь страннаго, хотя и регулярнаго астрономическаго курьеза...
Дѣло объясняется между тѣмъ очень просто: въ Нижнемъ-Новгородѣ начинается Макарьевская...
Пріѣхала она, матушка, и въ этотъ разъ благополучно. Радостно и радушно встрѣтилъ ее голова Соболевъ со иными-прочими... На рулѣ ужь не первый годъ сидитъ Павелъ Васильичъ Осиповъ,— мужчина кряжистый, надежный. Но ужь конечно, матушка Макарьевская на Осипова надѣйся, а сама не плошай! Цыплятокъ разводи поменьше, потому цыплнта эти—птички убыточныя,—вексельками прозываются... Ихъ мы по осени считать будемъ.
Не мѣшаетъ замѣтить, что въ послѣдніе годы ярмарка понріутихла немножко. Во-первыхъ, и порядка въ ней больше стало, а во-вторыхъ, и чугунка все усерднѣе дѣлаетъ свое дѣло сближенія. Если и впредь такъ пойдетъ, астрономы Сатурна и Марса, пожалуй, придутъ къ убѣжденію, что на землѣ есть, въ такомъ-то мѣстѣ, сивушно-пѣвучеругательный вулканъ, потухающій съ каждымъ годомъ все больше и больше...
*
Въ настоящемъ нумерѣ мы посвящаемъ страницу рисунковъ и пару словъ Петербургу и одному изъ его семи чудесъ, г. Росту съ его Зоологическимъ садомъ.
Между самоотверженными индивидуумами, посвятившими свою жизнь на доставленіе петербуржцамъ мѣстъ и способовъ для безпечальнаго препровожденія лѣтнихъ вечеровъ, Г. Ростъ занимаетъ такое же мѣсто, какое принадлежитъ слону между животными его Зоологическаго сада. Быть въ Петербургѣ и не видѣть Роста,—тоже, что уѣхать изъ Рима, не видавши папы, и это тѣмъ болѣе грѣшно,
ДОЖДИКЪ ШЕЛЪ.
Неоригинальный лѣтній этюдъ
Хорошенькая дача въ Петровскомъ паркѣ. Въ ней хорошенькая комната. Въ комнатѣ хорошенькая брюнетка (это—жена) и очень обыкновенный „шантретъ (мужъ).
На женѣ хорошенькая соломенная шляпа съ широкими и изувѣченными полями, подбитыми кровавымъ бархатомъ. Въ рукахъ кровавый зонтикъ. Барынька хотѣла идти гулять, потому что ея зонтикъ и шляпка только что вырвались изъ магазина и слѣдовательно нуждаются... въ свѣжемъ воздухѣ.
Но барынька не могла пойти, потому что дождь опередилъ ее: самъ пошелъ.
— Это ужасно! восклицаетъ кровавая дама. Что ни день, то дождь... проливной...
— Отвратительная погода! замѣчаетъ мужъ, читающій газету.
— И безъ васъ знаютъ!.. Вамъ то, кажется, все равно! Вы сидите сиднемъ со своими газетами, а тамъ хоть трава не рости!
— Вовсе нѣтъ, моя дорогая! Я тоже люблю хорошую погоду... Еслибы я могъ совѣтовать природѣ, я конечно посовѣтовалъ-бы ей не хмуриться...
— Вы думаете, кажется, что остроту сказали? Не остроту, а глупость!
*) Желающіе могутъ поставить на сцену. М. Ф.
— Въ такомъ случаѣ я буду лучше читать...
— Ну разумѣется... гдѣ-же вамъ со мной разговаривать?., стоитъ-ли! Вамъ даже пріятно, что дождь идетъ... потому пріятно, что это меня бѣситъ!
— Но, милая моя, ты ошибаешься...
— Позвольте вамъ замѣтить, сударь, что я не обращаюсь къ вамъ на „ты ...
— По случаю дождя, должно быть... Обыкновенно, когда мы остаемся одни...
— Вы, кажется, собираетесь говорить неприличныя вещи?
— Вовсе нѣтъ, мой другъ. Увѣряю тебя, и я бы съ удовольствіемъ погулялъ, но твой костюмъ... твоя шляпа,—на что она будетъ похожа?!
— Прекрасно! Теперь вы мою шляпку критиковать принялись!
— Полно, милочка... Ты знаешь, что я въ этомъ дѣлѣ ничего не понимаю и, значитъ, неспособенъ...
— Что вы ничего не понимаете и ни на что неспособны, это я давно знаю... — Ты сердишься, голубушка?
— Я... сержусь?., съ чего вы это взяли?.. Но что вамъ хочется меня разсердить, это видно.
Она уходитъ въ другую комнату, чтобы переодѣться по-домашнему. Супругъ тяжко вздыхаетъ и принимается опять за газету.
Черезъ нѣсколько времени супруга возвращается въ хорошенькомъ сѣромъ капотѣ и
начинаетъ сморкаться. Мужъ, не отводя газеты отъ глазъ, покорно говоритъ:
— Если ужь тебѣ, милая, такъ хочется погулять,—пойдемъ! Я къ твоимъ услугамъ!..
— Такъ,такъ! насмѣшливо отвѣчаетъ жена. Вы можетъ быть хотите, чтобы я отправилась гулять въ одной сорочкѣ?
Мужъ взглядываетъ и спѣшитъ извиниться: — Я, право, не замѣтилъ, что ты переодѣлась.
— Вы никогда ничего не замѣчаете... Боже, какая пытка, какая скука!
— Ты-бы на Фортепьяно поиграла!
— Ужь не для васъ-ли? Ахъ, какъ вы наивны... какъ юны душой!
— Я очень радъ, если такъ...
— Еще-бы... вы всегда рады, когда мнѣ скучно!.. И это—жизнь!... Цѣлыхъ пять дѣтъ одно и тоже!.. Вы вѣчно мнѣ противорѣчите, вѣчно хотите поставить на своемъ... И зачѣмъ мы въ этомъ противномъ паркѣ?.. Зачѣмъ не въ Волынскомъ!
— Ты думаешь, что тогда дѣто было бы не такое дождливое?
Отвѣта не слышно; слышно только, что носовой платочекъ трещитъ... Сердечный термометръ барыньки показываетъ температуру кипѣнія.
—.. .Не ты ли сама говорила, что въ Петровскомъ паркѣ веселѣй, что тутъ скачки близко? — Вы лжете!.. Это для васъ тотализаторъ интереснѣй жены!.. Вы—бездушный эгоистъ! (Термометръ поднимается еще на 10°).
Адресъ редакціи и конторы: Тверская, д. Гинцбурга (бывш. Малкіеля).
БУДИЛЬНИКЪРедакція открыта по понедѣльникамъ и четвергамъ съ 3 до 5 часовъ. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Каждая статья должна быть съ подписью и адресомъ автора. Возвращеніе статей необязательно.
Перемѣна городскаго адреса—30 к., городскаго на иногор. до 1 іюля 1 р. 20 к., послѣ 1 іюля —70 к. Объявленія по 25 к. за строку; болѣе одного раза—уступка по соглашенію.
ГОДЪ XXII.1886 г., 20 іюля—№ 28.ТОМЪ XLIV.
ОТКРЫТА
ПОЛУГОДОВАЯ ПОДПИСКА
НА
„БУДИЛЬНИКЪ
СЪ БЕЗПЛАТНЫМИ приложеніями.
ІЮЛЬ-ДЕКАБРЬ 1886 года.
Безъ доставки...........................4 р.
Съ доставкой............................4 р. 50 к. Съ пересылкой.........................5 р.
ГОДОВАЯ ПОДПИСКА
ПРОДОЛЖАЕТСЯ.
Подписавшіеся получаютъ журналъ
съ № 1 го.
Условія см. въ заголовкѣ.
ГАДАНЬЕ МЕФИСТОФЕЛЯ современному „дѣльцу
Любовь—червонный тузъ... Деньжонки—тузъ трефовый. Готовъ подарковъ грузъ Для дамочки бубновой!
Шестерка пикъ—мадеръ... Ревизья—тузъ пиковый... Растрата... прокуроръ...
И въ спину тузъ бубновый!
О ТОМЪ И О СЕМЪ.
Обитатели Марса и Сатурна ежегодно должны приходить въ волненіе. Каждый августъ мѣсяцъ на землѣ, въ извѣстномъ пунктѣ, происходитъ нѣчто необыкновенное. Появляется большое черное пятно,
изъ этого пятна доносится, даже до Сатурна и Марса, сивушный запахъ и дымный чадъ; слышны разухабистыя пѣсни арфистокъ, пьяные крики «карраулъ» и ругательства на всевозможныхъ языкахъ... Ученые на Сатурнѣ и Марсѣ ломаютъ себѣ головы, чобы угадать причины столь страннаго, хотя и регулярнаго астрономическаго курьеза...
Дѣло объясняется между тѣмъ очень просто: въ Нижнемъ-Новгородѣ начинается Макарьевская...
Пріѣхала она, матушка, и въ этотъ разъ благополучно. Радостно и радушно встрѣтилъ ее голова Соболевъ со иными-прочими... На рулѣ ужь не первый годъ сидитъ Павелъ Васильичъ Осиповъ,— мужчина кряжистый, надежный. Но ужь конечно, матушка Макарьевская на Осипова надѣйся, а сама не плошай! Цыплятокъ разводи поменьше, потому цыплнта эти—птички убыточныя,—вексельками прозываются... Ихъ мы по осени считать будемъ.
Не мѣшаетъ замѣтить, что въ послѣдніе годы ярмарка понріутихла немножко. Во-первыхъ, и порядка въ ней больше стало, а во-вторыхъ, и чугунка все усерднѣе дѣлаетъ свое дѣло сближенія. Если и впредь такъ пойдетъ, астрономы Сатурна и Марса, пожалуй, придутъ къ убѣжденію, что на землѣ есть, въ такомъ-то мѣстѣ, сивушно-пѣвучеругательный вулканъ, потухающій съ каждымъ годомъ все больше и больше...
*
Въ настоящемъ нумерѣ мы посвящаемъ страницу рисунковъ и пару словъ Петербургу и одному изъ его семи чудесъ, г. Росту съ его Зоологическимъ садомъ.
Между самоотверженными индивидуумами, посвятившими свою жизнь на доставленіе петербуржцамъ мѣстъ и способовъ для безпечальнаго препровожденія лѣтнихъ вечеровъ, Г. Ростъ занимаетъ такое же мѣсто, какое принадлежитъ слону между животными его Зоологическаго сада. Быть въ Петербургѣ и не видѣть Роста,—тоже, что уѣхать изъ Рима, не видавши папы, и это тѣмъ болѣе грѣшно,
ДОЖДИКЪ ШЕЛЪ.
Неоригинальный лѣтній этюдъ
Хорошенькая дача въ Петровскомъ паркѣ. Въ ней хорошенькая комната. Въ комнатѣ хорошенькая брюнетка (это—жена) и очень обыкновенный „шантретъ (мужъ).
На женѣ хорошенькая соломенная шляпа съ широкими и изувѣченными полями, подбитыми кровавымъ бархатомъ. Въ рукахъ кровавый зонтикъ. Барынька хотѣла идти гулять, потому что ея зонтикъ и шляпка только что вырвались изъ магазина и слѣдовательно нуждаются... въ свѣжемъ воздухѣ.
Но барынька не могла пойти, потому что дождь опередилъ ее: самъ пошелъ.
— Это ужасно! восклицаетъ кровавая дама. Что ни день, то дождь... проливной...
— Отвратительная погода! замѣчаетъ мужъ, читающій газету.
— И безъ васъ знаютъ!.. Вамъ то, кажется, все равно! Вы сидите сиднемъ со своими газетами, а тамъ хоть трава не рости!
— Вовсе нѣтъ, моя дорогая! Я тоже люблю хорошую погоду... Еслибы я могъ совѣтовать природѣ, я конечно посовѣтовалъ-бы ей не хмуриться...
— Вы думаете, кажется, что остроту сказали? Не остроту, а глупость!
*) Желающіе могутъ поставить на сцену. М. Ф.
— Въ такомъ случаѣ я буду лучше читать...
— Ну разумѣется... гдѣ-же вамъ со мной разговаривать?., стоитъ-ли! Вамъ даже пріятно, что дождь идетъ... потому пріятно, что это меня бѣситъ!
— Но, милая моя, ты ошибаешься...
— Позвольте вамъ замѣтить, сударь, что я не обращаюсь къ вамъ на „ты ...
— По случаю дождя, должно быть... Обыкновенно, когда мы остаемся одни...
— Вы, кажется, собираетесь говорить неприличныя вещи?
— Вовсе нѣтъ, мой другъ. Увѣряю тебя, и я бы съ удовольствіемъ погулялъ, но твой костюмъ... твоя шляпа,—на что она будетъ похожа?!
— Прекрасно! Теперь вы мою шляпку критиковать принялись!
— Полно, милочка... Ты знаешь, что я въ этомъ дѣлѣ ничего не понимаю и, значитъ, неспособенъ...
— Что вы ничего не понимаете и ни на что неспособны, это я давно знаю... — Ты сердишься, голубушка?
— Я... сержусь?., съ чего вы это взяли?.. Но что вамъ хочется меня разсердить, это видно.
Она уходитъ въ другую комнату, чтобы переодѣться по-домашнему. Супругъ тяжко вздыхаетъ и принимается опять за газету.
Черезъ нѣсколько времени супруга возвращается въ хорошенькомъ сѣромъ капотѣ и
начинаетъ сморкаться. Мужъ, не отводя газеты отъ глазъ, покорно говоритъ:
— Если ужь тебѣ, милая, такъ хочется погулять,—пойдемъ! Я къ твоимъ услугамъ!..
— Такъ,такъ! насмѣшливо отвѣчаетъ жена. Вы можетъ быть хотите, чтобы я отправилась гулять въ одной сорочкѣ?
Мужъ взглядываетъ и спѣшитъ извиниться: — Я, право, не замѣтилъ, что ты переодѣлась.
— Вы никогда ничего не замѣчаете... Боже, какая пытка, какая скука!
— Ты-бы на Фортепьяно поиграла!
— Ужь не для васъ-ли? Ахъ, какъ вы наивны... какъ юны душой!
— Я очень радъ, если такъ...
— Еще-бы... вы всегда рады, когда мнѣ скучно!.. И это—жизнь!... Цѣлыхъ пять дѣтъ одно и тоже!.. Вы вѣчно мнѣ противорѣчите, вѣчно хотите поставить на своемъ... И зачѣмъ мы въ этомъ противномъ паркѣ?.. Зачѣмъ не въ Волынскомъ!
— Ты думаешь, что тогда дѣто было бы не такое дождливое?
Отвѣта не слышно; слышно только, что носовой платочекъ трещитъ... Сердечный термометръ барыньки показываетъ температуру кипѣнія.
—.. .Не ты ли сама говорила, что въ Петровскомъ паркѣ веселѣй, что тутъ скачки близко? — Вы лжете!.. Это для васъ тотализаторъ интереснѣй жены!.. Вы—бездушный эгоистъ! (Термометръ поднимается еще на 10°).