СОБСТВЕННОРУЧНАЯ ТЕЛЕГРАММА
„БУДИЛЬНИКА .
Княжевацъ, въ Сербіи. По указу короля Милана, Андрей Матичъ, профессоръ реальной гимназіи, перемѣщенъ „для пользы службы , на должность почтоваго кондуктора, по просту—кучера... Предполагаютъ, что министръ, отмстившій такимъ образомъ профессору, самъ невдолгѣ можетъ получить должность истопника на почтовой станціи.
НОВОСТИ
всеевропейской картинной галлереи.
По части исторической живописи:
„Князь Бисмаркъ, покончившій культурную борьбу (нарисованъ только до колѣнъ, ибо стоялъ въ Каноссѣ на колѣняхъ).
„Мольтке, обнажающій мечъ противъ Франціи . Картина будущаго.
„Европейская дипломатія, вымаливающая въ Берлинѣ помощь и совѣтъ . (Очень жалостная картина).
По жанровой части:
„Гладстонъ и его противникъ Солсбери , изображенные въ видѣ извѣстной игрушки „кузнецы . Наковальней служитъ Ирландія.
„Князь Бисмаркъ, играющій съ депутатами въ кошку и мышку .
„Гербертъ Бисмаркъ, надѣвшій мундиръ и ботфорты отца и любующійся на себя въ зеркало .
„Франція, надколовшая своимъ вмѣшательствомъ пень греческаго вопроса и ущемившая палецъ . Авось заживетъ... до войны! По части пейзажа:
„Европейскіе виды... на миръ . Туманная картина.
Портретная живопись:
Изображенія французскихъ, германскихъ и англійскихъ министровъ. Весьма „передвижная выставка.
ПРОВИНЦІАЛЬНЫЯ ЭКСКУРСІИ.
ИЗЪ ТЬМУТАРАКАНИ.
Я тьмутараканецъ, при томъ истый тьмутараканецъ. Почему мой родной городъ прозванъ Тьмутараканью? до сего времени ве могъ разузнать. Впрочемъ, какое мнѣ дѣло? Я только хочу поговорить о нашихъ дѣлишкахъ.
Иду я разъ въ праздникъ, по главной улицѣ, но не успѣлъ сдѣлать нѣсколько шаговъ, какъ меня нагоняетъ мой хорошій знакомый. Въ этотъ день у него свадьба... Бѣдняжка! я отъ души пожалѣлъ его: измаялся, исхлопотался весь! Поздоровались. Онъ страшно былъ взбѣшенъ.
— Чортъ знаетъ, что такое: гдѣ ужь тонко, а гдѣ и самъ чортъ не порветъ! раздраженно вопилъ онъ:—Цѣлую недѣлю маюсь съ пѣвчими — и одна проволочка! дай 25 р. Архіерейскимъ—и «пѣвчіебудутъ. А много у меня слѣпыхъ денегъ?.. Чортъ знаетъ, что еще за выдумки крючкодѣевъ: если человѣкъ желаетъ получить удовольствіе „по случаю , нѣтъ, придираться начнутъ: почему по случаю,— если, молъ, съ пѣвчими, такъ съ пѣвчими Архіерейскими обязательно.. .«Случаевъ» не допускается. А то приходишь и честью просишь у регента архіерейскаго записки на дозволеніе другому хору обвѣнчать—не могу, говоритъ: ссылается на эконома, а экономъ говоритъ: не мое дѣло—ссылается на регента... Кого не взбѣситъ такая процедура?.. Не у всякаго деньги не имѣють глазъ и не каждый въ состояніи дать имъ такую сумасбродную цифру... 25 рублей! легко сказать! Другой за эти деньги трудится, мается цѣлый мѣсяцъ, содержитъ семью, а тутъ за 1 часъ какой-нибудь дай имъ 25 рублей! Нѣтъ, это изъ рукъ вонъ!
Действительно, положеніе бѣднаго жениха было крайне непріятное. Знакомые его пѣвчіе взялись его обвѣнчать «по свойски» за 8 рублей и просили только взять у регента архіерейскаго записку, въ которой онъ не могъ отказать, если самъ не возьметъ тѣ же деньги... Но на бѣду жениха, регентъ отказалъ, ссылаясь на эконома, а послѣдній категорически отвѣчалъ: «не его дѣло, а дѣло регента»... Такъ ничего и не добился.
— Мелочи все это!
Эхъ, господа, да изъ этихъ мелочей жизнь складывается!..
Это не я.
ОДЕССКОЕ СТОЛПОТВОРЕНІЕ.
Въ 1732 году началась въ Одессѣ знаменитая постройка Павловскаго зданія дешевыхъ квартиръ, которая продолжается доселѣ. Тянется она такъ долго потому, что въ Одессѣ никто не нуждается въ дешевыхъ квартирахъ: всѣ богачи! Затяжкой постройки завѣдуетъ нѣкій г. Дунинъ, помощникъ директора и любимецъ всѣхъ одесскихъ подрядчиковъ. Помощничество и директорство этого милѣйшаго строителя заключаются къ томъ, что онъ всячески изыскиваетъ средства, чтобы оттянуть окончаніе постройки до 2548 года. Какая ему польза отъ такой затяжки, знаетъ только онъ самъ да одесскія гадалки, мы же можемъ только догадываться. Кунктаторскій тактъ г. Дунина безподобенъ. Тормозитъ онъ постройку дипломатически и систематически, хотя по виду и не хитрый человѣкъ. Прежде всего онъ экономитъ, т. е. хочетъ купить за копѣйку то, что стоитъ рубль; этимъ онъ достигаетъ того, что подрядчики и рабочіе бѣгутъ отъ него, какъ черти отъ ладана. Засимъ, во всѣхъ сдѣлкахъ и договорахъ онъ старается имѣть видъ человѣка, у котораго зашелъ умъ за разумъ. Сегодня онъ говоритъ одно, согласенъ съ большинствомъ, а завтра онъ ужь мотаетъ головой, фордыбачится, отрицаетъ свою подпись и даже, если нужно, обвиняетъ всѣхъ въ подлогѣ. Однажды онъ не призналъ свою подпись въ контрактѣ и заявилъ, что «это—подлогъ». Не знаю, къ чему повело бы это заявленіе, еслибы дѣлопроизводитель г. Сиренко не догадался во время освѣжить его «стуломъ по головѣ»...
Если постройка будетъ продолжаться, какъ желаетъ г. Дунинъ, до 2548 года, то сколько тысячъ стульевъ пойдетъ «на сломъ»?
XIII.
грустно улыбнулся,—и ушелъ.—Я читалъ трактатецъ, пока не смерклось и пока я незамѣтно для себя не заснулъ. Съ дороги я проспалъ всю ночь, не просыпаясь. Когда проснулся на другое утро,—и вышелъ уя:е самъ „къ людямъ0,—оказалось, что юноша давно уже ушелъ въ лѣсъ „съ ребятами0. Онъ поручилъ Митѣ, когда я проснусь, проводить меня къ нішъ. Но я не имѣлъ ни малѣйшаго ятеланія таскаться по лѣсу „съ ребятами0. Митя ушелъ одинъ. Я поговорилъ опять вяло кое о чемъ съ хозяиномъ, потомъ одиноко пошатался вокругъ бѣдной, неряшливой, съ невысохшей кругомъ грязью, деревеньки и, зѣвнувъ, опять ушелъ въ свѣтелку и принялся за трактатецъ. Къ обѣду вернулся запыхавшійся юноша; сказалъ, что онъ нарочно самъ за мной пришелъ, что онъ во что бы ни стало хочетъ утащить меня въ лѣсъ, свести съ „ребятами0... Но я улыбнулся, зѣвнулъ и сказалъ: „зачѣмъ?.. Что тамъ?., развѣ я не знаю всѣхъ ихъ впередъ?.. Скучно!.. Тоска!..0 Юноша пожалъ плечами и .шелъ...
Теперь я остался уже совершенно одинъ: меня никто не безпокоилъ... даже пѣтухъ больше не залеталъ ко мнѣ въ окно!..
Наконецъ, такое одиночество мнѣ самому показалось странно, — и я сталъ было самъ заговаривать съ сестрами и родителями юноши, но тѣ робко и подозрительно стали гля
дѣть на меня. Онп вдругъ чѣмъ-то стали стѣсняться Аіой юноша не ночевалъ дома. Проспавъ и эту вторую ночь, — на утро, когда юноша вернулся, я сказалъ ему:
— Знаете что? Не уѣхать-ли мнѣ назадъ къ себѣ?.. Будетъ!..
—- Какъ хотите, холодно сказалъ юноша: — Вотъ братишка васъ довезетъ до пристани... Теперь лошадь свободна...
— Вы на меня не сердитесь?...
— Нѣтъ... Мнѣ что-же?.. Вѣдь я для васъже, сказалъ юноша, и тотчасъ же пошелъ къ отцу говорить на счетъ подводы.
Подвода была скоро приготовлена. Провож али меня всѣ какъ-то странно, молча и пугливо.
— Прощайте, сказалъ я юношѣ и, самъ не знаю почему, глупо улыбнулся.
— Прощайте, холодно сказалъ юноша, едва дотрогиваясь до моей руки. Онъ не улыбался.
Въ то время, какъ я залѣзалъ въ телегу, я услыхалъ, какъ кто-то спросилъ позади меня тихо:
— Что онъ: больной что ли?.. Вишь какой хмурый да необходительный...
— Да, отвѣтилъ юноша: — неизлѣчимая должно быть болѣзнь,—собачья старость!..
Я было обернулся,—но юноша, не оборачиваясь ко мнѣ, уже уходилъ въ ворота.
Мнѣ стало обидно. „Теленокъ , подумалъ я про себя.
До пристани было верстъ десять. — Все время пока мы ѣхали, я не сказалъ съ Митей, сидѣвшимъ вмѣсто кучера, ни одного слова...
Митя тоже не счелъ нужнымъ говорить со мной: онъ все время весело подсвистывалъ, подхлестывалъ лошадь и велъ съ ней разговоръ.
— Господи, какая тоска! думалъ я, окидывая скудныя нивы, бѣжавшія кругомъ меня.
— Эхъ, ты, милая моя! крикнулъ почти еще дѣтскимъ голоскомъ Митя: — уважь!.. Держись, господинъ!.. Прокачу, такъ и быть... Что мы съ тобой, словно съ кислымъ молокомъ, ѣдемъ!..
Онъ нахлесталъ лошадь,—и замеръ весь въ упоеніи. А я едва держался за грядки трясучей телеги, которая безпощадно била меня въ спину и бока.
Слава Богу! наконецъ пристань. Я сѣдъ на пароходъ... Въ каютѣ почти никого не было. Я остался совершенно одинъ...
Н. Златовратскій.
„БУДИЛЬНИКА .
Княжевацъ, въ Сербіи. По указу короля Милана, Андрей Матичъ, профессоръ реальной гимназіи, перемѣщенъ „для пользы службы , на должность почтоваго кондуктора, по просту—кучера... Предполагаютъ, что министръ, отмстившій такимъ образомъ профессору, самъ невдолгѣ можетъ получить должность истопника на почтовой станціи.
НОВОСТИ
всеевропейской картинной галлереи.
По части исторической живописи:
„Князь Бисмаркъ, покончившій культурную борьбу (нарисованъ только до колѣнъ, ибо стоялъ въ Каноссѣ на колѣняхъ).
„Мольтке, обнажающій мечъ противъ Франціи . Картина будущаго.
„Европейская дипломатія, вымаливающая въ Берлинѣ помощь и совѣтъ . (Очень жалостная картина).
По жанровой части:
„Гладстонъ и его противникъ Солсбери , изображенные въ видѣ извѣстной игрушки „кузнецы . Наковальней служитъ Ирландія.
„Князь Бисмаркъ, играющій съ депутатами въ кошку и мышку .
„Гербертъ Бисмаркъ, надѣвшій мундиръ и ботфорты отца и любующійся на себя въ зеркало .
„Франція, надколовшая своимъ вмѣшательствомъ пень греческаго вопроса и ущемившая палецъ . Авось заживетъ... до войны! По части пейзажа:
„Европейскіе виды... на миръ . Туманная картина.
Портретная живопись:
Изображенія французскихъ, германскихъ и англійскихъ министровъ. Весьма „передвижная выставка.
ПРОВИНЦІАЛЬНЫЯ ЭКСКУРСІИ.
ИЗЪ ТЬМУТАРАКАНИ.
Я тьмутараканецъ, при томъ истый тьмутараканецъ. Почему мой родной городъ прозванъ Тьмутараканью? до сего времени ве могъ разузнать. Впрочемъ, какое мнѣ дѣло? Я только хочу поговорить о нашихъ дѣлишкахъ.
Иду я разъ въ праздникъ, по главной улицѣ, но не успѣлъ сдѣлать нѣсколько шаговъ, какъ меня нагоняетъ мой хорошій знакомый. Въ этотъ день у него свадьба... Бѣдняжка! я отъ души пожалѣлъ его: измаялся, исхлопотался весь! Поздоровались. Онъ страшно былъ взбѣшенъ.
— Чортъ знаетъ, что такое: гдѣ ужь тонко, а гдѣ и самъ чортъ не порветъ! раздраженно вопилъ онъ:—Цѣлую недѣлю маюсь съ пѣвчими — и одна проволочка! дай 25 р. Архіерейскимъ—и «пѣвчіебудутъ. А много у меня слѣпыхъ денегъ?.. Чортъ знаетъ, что еще за выдумки крючкодѣевъ: если человѣкъ желаетъ получить удовольствіе „по случаю , нѣтъ, придираться начнутъ: почему по случаю,— если, молъ, съ пѣвчими, такъ съ пѣвчими Архіерейскими обязательно.. .«Случаевъ» не допускается. А то приходишь и честью просишь у регента архіерейскаго записки на дозволеніе другому хору обвѣнчать—не могу, говоритъ: ссылается на эконома, а экономъ говоритъ: не мое дѣло—ссылается на регента... Кого не взбѣситъ такая процедура?.. Не у всякаго деньги не имѣють глазъ и не каждый въ состояніи дать имъ такую сумасбродную цифру... 25 рублей! легко сказать! Другой за эти деньги трудится, мается цѣлый мѣсяцъ, содержитъ семью, а тутъ за 1 часъ какой-нибудь дай имъ 25 рублей! Нѣтъ, это изъ рукъ вонъ!
Действительно, положеніе бѣднаго жениха было крайне непріятное. Знакомые его пѣвчіе взялись его обвѣнчать «по свойски» за 8 рублей и просили только взять у регента архіерейскаго записку, въ которой онъ не могъ отказать, если самъ не возьметъ тѣ же деньги... Но на бѣду жениха, регентъ отказалъ, ссылаясь на эконома, а послѣдній категорически отвѣчалъ: «не его дѣло, а дѣло регента»... Такъ ничего и не добился.
— Мелочи все это!
Эхъ, господа, да изъ этихъ мелочей жизнь складывается!..
Это не я.
ОДЕССКОЕ СТОЛПОТВОРЕНІЕ.
Въ 1732 году началась въ Одессѣ знаменитая постройка Павловскаго зданія дешевыхъ квартиръ, которая продолжается доселѣ. Тянется она такъ долго потому, что въ Одессѣ никто не нуждается въ дешевыхъ квартирахъ: всѣ богачи! Затяжкой постройки завѣдуетъ нѣкій г. Дунинъ, помощникъ директора и любимецъ всѣхъ одесскихъ подрядчиковъ. Помощничество и директорство этого милѣйшаго строителя заключаются къ томъ, что онъ всячески изыскиваетъ средства, чтобы оттянуть окончаніе постройки до 2548 года. Какая ему польза отъ такой затяжки, знаетъ только онъ самъ да одесскія гадалки, мы же можемъ только догадываться. Кунктаторскій тактъ г. Дунина безподобенъ. Тормозитъ онъ постройку дипломатически и систематически, хотя по виду и не хитрый человѣкъ. Прежде всего онъ экономитъ, т. е. хочетъ купить за копѣйку то, что стоитъ рубль; этимъ онъ достигаетъ того, что подрядчики и рабочіе бѣгутъ отъ него, какъ черти отъ ладана. Засимъ, во всѣхъ сдѣлкахъ и договорахъ онъ старается имѣть видъ человѣка, у котораго зашелъ умъ за разумъ. Сегодня онъ говоритъ одно, согласенъ съ большинствомъ, а завтра онъ ужь мотаетъ головой, фордыбачится, отрицаетъ свою подпись и даже, если нужно, обвиняетъ всѣхъ въ подлогѣ. Однажды онъ не призналъ свою подпись въ контрактѣ и заявилъ, что «это—подлогъ». Не знаю, къ чему повело бы это заявленіе, еслибы дѣлопроизводитель г. Сиренко не догадался во время освѣжить его «стуломъ по головѣ»...
Если постройка будетъ продолжаться, какъ желаетъ г. Дунинъ, до 2548 года, то сколько тысячъ стульевъ пойдетъ «на сломъ»?
XIII.
грустно улыбнулся,—и ушелъ.—Я читалъ трактатецъ, пока не смерклось и пока я незамѣтно для себя не заснулъ. Съ дороги я проспалъ всю ночь, не просыпаясь. Когда проснулся на другое утро,—и вышелъ уя:е самъ „къ людямъ0,—оказалось, что юноша давно уже ушелъ въ лѣсъ „съ ребятами0. Онъ поручилъ Митѣ, когда я проснусь, проводить меня къ нішъ. Но я не имѣлъ ни малѣйшаго ятеланія таскаться по лѣсу „съ ребятами0. Митя ушелъ одинъ. Я поговорилъ опять вяло кое о чемъ съ хозяиномъ, потомъ одиноко пошатался вокругъ бѣдной, неряшливой, съ невысохшей кругомъ грязью, деревеньки и, зѣвнувъ, опять ушелъ въ свѣтелку и принялся за трактатецъ. Къ обѣду вернулся запыхавшійся юноша; сказалъ, что онъ нарочно самъ за мной пришелъ, что онъ во что бы ни стало хочетъ утащить меня въ лѣсъ, свести съ „ребятами0... Но я улыбнулся, зѣвнулъ и сказалъ: „зачѣмъ?.. Что тамъ?., развѣ я не знаю всѣхъ ихъ впередъ?.. Скучно!.. Тоска!..0 Юноша пожалъ плечами и .шелъ...
Теперь я остался уже совершенно одинъ: меня никто не безпокоилъ... даже пѣтухъ больше не залеталъ ко мнѣ въ окно!..
Наконецъ, такое одиночество мнѣ самому показалось странно, — и я сталъ было самъ заговаривать съ сестрами и родителями юноши, но тѣ робко и подозрительно стали гля
дѣть на меня. Онп вдругъ чѣмъ-то стали стѣсняться Аіой юноша не ночевалъ дома. Проспавъ и эту вторую ночь, — на утро, когда юноша вернулся, я сказалъ ему:
— Знаете что? Не уѣхать-ли мнѣ назадъ къ себѣ?.. Будетъ!..
—- Какъ хотите, холодно сказалъ юноша: — Вотъ братишка васъ довезетъ до пристани... Теперь лошадь свободна...
— Вы на меня не сердитесь?...
— Нѣтъ... Мнѣ что-же?.. Вѣдь я для васъже, сказалъ юноша, и тотчасъ же пошелъ къ отцу говорить на счетъ подводы.
Подвода была скоро приготовлена. Провож али меня всѣ какъ-то странно, молча и пугливо.
— Прощайте, сказалъ я юношѣ и, самъ не знаю почему, глупо улыбнулся.
— Прощайте, холодно сказалъ юноша, едва дотрогиваясь до моей руки. Онъ не улыбался.
Въ то время, какъ я залѣзалъ въ телегу, я услыхалъ, какъ кто-то спросилъ позади меня тихо:
— Что онъ: больной что ли?.. Вишь какой хмурый да необходительный...
— Да, отвѣтилъ юноша: — неизлѣчимая должно быть болѣзнь,—собачья старость!..
Я было обернулся,—но юноша, не оборачиваясь ко мнѣ, уже уходилъ въ ворота.
Мнѣ стало обидно. „Теленокъ , подумалъ я про себя.
До пристани было верстъ десять. — Все время пока мы ѣхали, я не сказалъ съ Митей, сидѣвшимъ вмѣсто кучера, ни одного слова...
Митя тоже не счелъ нужнымъ говорить со мной: онъ все время весело подсвистывалъ, подхлестывалъ лошадь и велъ съ ней разговоръ.
— Господи, какая тоска! думалъ я, окидывая скудныя нивы, бѣжавшія кругомъ меня.
— Эхъ, ты, милая моя! крикнулъ почти еще дѣтскимъ голоскомъ Митя: — уважь!.. Держись, господинъ!.. Прокачу, такъ и быть... Что мы съ тобой, словно съ кислымъ молокомъ, ѣдемъ!..
Онъ нахлесталъ лошадь,—и замеръ весь въ упоеніи. А я едва держался за грядки трясучей телеги, которая безпощадно била меня въ спину и бока.
Слава Богу! наконецъ пристань. Я сѣдъ на пароходъ... Въ каютѣ почти никого не было. Я остался совершенно одинъ...
Н. Златовратскій.