Будильникъ 1881 г. Альбомъ Маралы Іерихонскаго. Листъ седьмой.
Двѣсти тысячъ.
Поэма о томъ, какъ Петръ Ивановичъ и его супруга мирно благоденствовали, но, искушенные врагомъ рода человѣческаго, сперва сдѣлались древними богами, а потомъ были отведены въ кварталъ.
I.
Петръ Иванычъ достойнѣйшій былъ человѣкъ:
Онъ въ губернскомъ служилъ казначействѣ, И не разу онъ не былъ замѣшанъ вовѣкъ
Ни въ скандалѣ какомъ, ни въ злодѣйствѣ. Съ направленіемъ вреднымъ онъ книгъ не читалъ,
Былъ начальствомъ любимъ за смиренье, Въ день субботній онъ баню всегда посѣщалъ,
А затѣмъ — божій храмъ, въ воскресенье. Получалъ онъ довольно недурный окладъ,
Титулярнаго въ доблестномъ чинѣ, И по волѣ небесъ ужь давно былъ женатъ
На супругѣ законной, Аринѣ.
Полногрудою нимфой Ариша цвѣла,
Словомъ — счастье вкушалъ титулярный; Но исполнился зависти сѣятель зла,
Вельзевулъ безпощадно-коварный. И какъ Еву злокозненный змѣй искусилъ,
Такъ теперь сталъ шептать онъ Аринѣ. Разъ, когда Петръ Иванычъ почти опочилъ,
Растянувшись на мягкой перинѣ, Приступила жена и промолвила вдругъ:
— „Отчего бы, мой Петя, мой свѣтикъ, „Отчего не попробовать счастья, мой другъ,
„И не взять лоттерейный билетикъ?... „Скоро розыгрышъ будетъ... Недавно мнѣ сонъ,
„Сонъ пророческій, вѣщій приснился: „Нѣкій старецъ, вельми сѣдиной убѣленъ,
„Мнѣ въ видѣніи сонномъ явился
„И вѣщалъ мнѣ: „возьми, лѣпокудрая дщерь,
„Ты билетъ, и въ Iюлѣ, не дальше, „Двѣсти тысячъ возьмешь, и — о, чадо! повѣрь, — „Уподобишься ты генеральшѣˮ!...
II.
Петръ Иванычъ покоренъ велѣньямъ небесъ;
Онъ билетъ покупаетъ Аринѣ, Но не знаетъ, увы! что не старецъ, а бѣсъ
Къ ней предсталъ въ лицемѣрной личинѣ... Казначей за три мѣсяца выдалъ впередъ
Въ счетъ оклада ему вспоможенье, И съ Аришей вдвоемъ полной чашей онъ пьетъ
Благодатныхъ надеждъ упоенье, — И не только надеждъ... Предъ счастливой четой,
Въ дополненье къ ея упованью, И графинчикъ очищенной съ дивной красой
Блещетъ ярко-хрустальною гранью... Предъ Аришей мелькаютъ волшебные сны, —
Ей рисуются, будто-бы въ сказкѣ Платья пышныя, шлейфы безмѣрной длины,
Шелкъ и бархатъ, брильянты, коляски... Снится ей, что бухгалтера будто жена
Губы съ зависти въ кровь укусила, — Что костюмомъ своимъ всѣхъ совѣтницъ она
И коллежскихъ, и статскихъ затмила... Мужу снятся другіе, волшебные сны:
Снится, будто начальникъ почтенный Гнется низко предъ нимъ, не жалѣя спины
И съ улыбкою льстиво-смиренной; Будто, вѣжливо пятясь, чиновниковъ рядъ
Раболѣпно отходитъ сторонкой, У него жь двѣсти тысячъ въ, карманахъ лежать,
И притомъ — все монетою звонкой...
Двѣсти тысячъ.
Поэма о томъ, какъ Петръ Ивановичъ и его супруга мирно благоденствовали, но, искушенные врагомъ рода человѣческаго, сперва сдѣлались древними богами, а потомъ были отведены въ кварталъ.
I.
Петръ Иванычъ достойнѣйшій былъ человѣкъ:
Онъ въ губернскомъ служилъ казначействѣ, И не разу онъ не былъ замѣшанъ вовѣкъ
Ни въ скандалѣ какомъ, ни въ злодѣйствѣ. Съ направленіемъ вреднымъ онъ книгъ не читалъ,
Былъ начальствомъ любимъ за смиренье, Въ день субботній онъ баню всегда посѣщалъ,
А затѣмъ — божій храмъ, въ воскресенье. Получалъ онъ довольно недурный окладъ,
Титулярнаго въ доблестномъ чинѣ, И по волѣ небесъ ужь давно былъ женатъ
На супругѣ законной, Аринѣ.
Полногрудою нимфой Ариша цвѣла,
Словомъ — счастье вкушалъ титулярный; Но исполнился зависти сѣятель зла,
Вельзевулъ безпощадно-коварный. И какъ Еву злокозненный змѣй искусилъ,
Такъ теперь сталъ шептать онъ Аринѣ. Разъ, когда Петръ Иванычъ почти опочилъ,
Растянувшись на мягкой перинѣ, Приступила жена и промолвила вдругъ:
— „Отчего бы, мой Петя, мой свѣтикъ, „Отчего не попробовать счастья, мой другъ,
„И не взять лоттерейный билетикъ?... „Скоро розыгрышъ будетъ... Недавно мнѣ сонъ,
„Сонъ пророческій, вѣщій приснился: „Нѣкій старецъ, вельми сѣдиной убѣленъ,
„Мнѣ въ видѣніи сонномъ явился
„И вѣщалъ мнѣ: „возьми, лѣпокудрая дщерь,
„Ты билетъ, и въ Iюлѣ, не дальше, „Двѣсти тысячъ возьмешь, и — о, чадо! повѣрь, — „Уподобишься ты генеральшѣˮ!...
II.
Петръ Иванычъ покоренъ велѣньямъ небесъ;
Онъ билетъ покупаетъ Аринѣ, Но не знаетъ, увы! что не старецъ, а бѣсъ
Къ ней предсталъ въ лицемѣрной личинѣ... Казначей за три мѣсяца выдалъ впередъ
Въ счетъ оклада ему вспоможенье, И съ Аришей вдвоемъ полной чашей онъ пьетъ
Благодатныхъ надеждъ упоенье, — И не только надеждъ... Предъ счастливой четой,
Въ дополненье къ ея упованью, И графинчикъ очищенной съ дивной красой
Блещетъ ярко-хрустальною гранью... Предъ Аришей мелькаютъ волшебные сны, —
Ей рисуются, будто-бы въ сказкѣ Платья пышныя, шлейфы безмѣрной длины,
Шелкъ и бархатъ, брильянты, коляски... Снится ей, что бухгалтера будто жена
Губы съ зависти въ кровь укусила, — Что костюмомъ своимъ всѣхъ совѣтницъ она
И коллежскихъ, и статскихъ затмила... Мужу снятся другіе, волшебные сны:
Снится, будто начальникъ почтенный Гнется низко предъ нимъ, не жалѣя спины
И съ улыбкою льстиво-смиренной; Будто, вѣжливо пятясь, чиновниковъ рядъ
Раболѣпно отходитъ сторонкой, У него жь двѣсти тысячъ въ, карманахъ лежать,
И притомъ — все монетою звонкой...