мол, радоваться тому, что мир преображается, и содействовать этому преображению. Это преображение должно, мол, однако, произойти не путем социальной революции, а путем труда. Это новейшее теоретическое направление оказывает уже гораздо более слабое сопротивление идееразвития, однако, оно распространяет действие закона развития на природу и труд, в котором, мол, пролетарий-производитель может обрести много радости для того, чтобы мирно и весело работать на процветаниекапиталистического хозяйства.
Между природой и обществом теории эти стараются провести возможно более глубокое разделение. Они стремятся вселить в сердце пролетария боязнь политики, дабы он предпочел спокойно остаться в тех. «естественных» границах, которые отведены для него классом предпринимателей. Из природы, однако, теории эти пытаются вычеркнуть черты какого бы то ни было насилия. В ней, мол, господствует пацифизм. Но пацифизм этот призван быть не только ограниченным в своем объеме воззрением на природу, но и всеобъемлющим мировоззрением, разумеется, для того, чтобы капитал мог покрепче захватить в свои руки управление миром и невозбранно удерживать свою власть. За этим неестественным разделением природы и общества кроется стремление еще больше укрепить классовые границы, убаюкать рабочий класс пацифистской болтовней и сделать его податливей.
Тут мы снова убеждаемся в том, какую пользу может принести рабочему изучение естественных наук. Ему вовсе не требуется так уж глубоко проникнуть в недра природы для того, чтобы обнаружить несостоятельность вышеупомянутого пацифизма. То, что мы называем природой, это не только кроткие голуби, спокойные морские бухты и весеннее бларастворение воздухов, это и хищные тигры, и ядовитые насекомые, и землетрясения, и другие губительные явления природы. Знакомство с природой очень скоро рассеивает весь обман буржуазно-пацифистских натуралистических теорий. Горняк, работающий в недрах земли, подвергается многим опасностям, отнюдь не получая за это благодарности от шахтовладельца. К не очень «милостивой природе» подземного мира присоединяется не очень «милостивая природа» шахтовладельца, чтобы продемонстрировать рабочему тесную связь между природой и обществом. Даже поверхностный взгляд на то, что делается в природе, достаточен для того, чтобы показать пролетарию всю ложь капитализма, пытающегося кормить разум рабочего обманчивыми иллюзиями. Но особенную остроту зрения, позволяющую разобрать истинные объективные отношения между природой и обществом, приобретает рабочий, когда он на основе своего познания природы и общества ведет борьбу с буржуазной политикой обмана. Изучение природы и классовая борьба, образовав между собой крепкий союз, помогут оказать успешное сопротивление развращающему и уродующему духовному влиянию капитализма.
IV.
Чистое познание природы подвергается подделке и искажению также со стороны религии, со стороны церкви. Могут ли естественные науки вести или поддерживать борьбу против религии? Безусловно. Тот, кто изучает природу, неминуемо наталкивается на господствующую в ней закономерность, которую религия игнорирует, которою религия пренебрегает. Вознесение христа все еще никак нельзя согласовать с законом тяготения, а кит и ныне не в состоянии был бы проглотить Иону. В ветхом завете солнцу приказывают остановиться. Во время составления священного писания люди держались еще того взгляда, что солнце
Между природой и обществом теории эти стараются провести возможно более глубокое разделение. Они стремятся вселить в сердце пролетария боязнь политики, дабы он предпочел спокойно остаться в тех. «естественных» границах, которые отведены для него классом предпринимателей. Из природы, однако, теории эти пытаются вычеркнуть черты какого бы то ни было насилия. В ней, мол, господствует пацифизм. Но пацифизм этот призван быть не только ограниченным в своем объеме воззрением на природу, но и всеобъемлющим мировоззрением, разумеется, для того, чтобы капитал мог покрепче захватить в свои руки управление миром и невозбранно удерживать свою власть. За этим неестественным разделением природы и общества кроется стремление еще больше укрепить классовые границы, убаюкать рабочий класс пацифистской болтовней и сделать его податливей.
Тут мы снова убеждаемся в том, какую пользу может принести рабочему изучение естественных наук. Ему вовсе не требуется так уж глубоко проникнуть в недра природы для того, чтобы обнаружить несостоятельность вышеупомянутого пацифизма. То, что мы называем природой, это не только кроткие голуби, спокойные морские бухты и весеннее бларастворение воздухов, это и хищные тигры, и ядовитые насекомые, и землетрясения, и другие губительные явления природы. Знакомство с природой очень скоро рассеивает весь обман буржуазно-пацифистских натуралистических теорий. Горняк, работающий в недрах земли, подвергается многим опасностям, отнюдь не получая за это благодарности от шахтовладельца. К не очень «милостивой природе» подземного мира присоединяется не очень «милостивая природа» шахтовладельца, чтобы продемонстрировать рабочему тесную связь между природой и обществом. Даже поверхностный взгляд на то, что делается в природе, достаточен для того, чтобы показать пролетарию всю ложь капитализма, пытающегося кормить разум рабочего обманчивыми иллюзиями. Но особенную остроту зрения, позволяющую разобрать истинные объективные отношения между природой и обществом, приобретает рабочий, когда он на основе своего познания природы и общества ведет борьбу с буржуазной политикой обмана. Изучение природы и классовая борьба, образовав между собой крепкий союз, помогут оказать успешное сопротивление развращающему и уродующему духовному влиянию капитализма.
IV.
Чистое познание природы подвергается подделке и искажению также со стороны религии, со стороны церкви. Могут ли естественные науки вести или поддерживать борьбу против религии? Безусловно. Тот, кто изучает природу, неминуемо наталкивается на господствующую в ней закономерность, которую религия игнорирует, которою религия пренебрегает. Вознесение христа все еще никак нельзя согласовать с законом тяготения, а кит и ныне не в состоянии был бы проглотить Иону. В ветхом завете солнцу приказывают остановиться. Во время составления священного писания люди держались еще того взгляда, что солнце