и представляла. Итакъ... теперь ваше вліяніе на моего мужа начинаетъ ослабѣвать. Оно замѣчается лишь изрѣдка. Теперь Рудольфъ очень часто совершаетъ поступки, вполнѣ соотвѣт
ствующіе его задаткамъ. Я жду съ напряженіемъ того момента, когда онъ снова пойдетъ по хорошему пути, указанному ему вами, но, кажется, напрасно. Я очень несчастна. И вдругъ я случайно узнаю, что вы снова въ нашемъ городѣ, и я сейчасъ же рѣшила... (смутившись) и вотъ я пришла къ вамъ... Боже мой! теперь уже я совсѣмъ ничего не понимаю. Не могу же я васъ просто спросить: какъ мнѣ лучше всего обращаться съ моимъ мужемъ? Вѣдь, въ концѣ концовъ, дѣло идетъ не о дрессировкѣ собаки или же о воспитаніи ребенка.
Гертруда (съ нѣкоторой горечью). Вы видите сами, сударыня, къ чему привело мое обращеніе - къ другой женщинѣ. (Пауза).
Ильза (тронутая). Вы страдаете отъ разлуки съ нимъ! Мнѣ не слѣдовало приходить сюда! Это было глупо съ моей стороны. Простите меня. Но я такъ боюсь какого нибудь измѣненія въ нашей жизни, я такъ счастлива съ нимъ и мнѣ такъ хочется, чтобы все осталось такъ, какъ оно есть! Пожалуйста, простите меня.
Гертруда. Мнѣ нечего прощать вамъ. - Не хотите ли чашку чая? При какомъ нибудь отвлекающемъ побочномъ занятіи гораздо легче разговаривать.
Ильза. Если вы такъ думаете, пожалуйста!
Гертруда (звонитъ). Такое занятіе сближаетъ людей. Чашка чая и сигара это незамѣнимые наши помощники, я бы даже сказала, что они являются намъ поддержкой въ тѣхъ случаяхъ, когда судьба бьетъ насъ. Но въ нашемъ случаѣ (улыбается) это
было бы большимъ преувеличеніемъ. Если я васъ какъ слѣдуетъ поняла, сударыня, вы хотите, чтобы мой опытъ помогъ вашей
молодости или же, скажемъ, вашей несамостоятельности. Это вовсе не такъ нелѣпо, какъ вы находите. Въ судьбѣ женщинъ такъ много общаго и почему же намъ, опытнымъ, не помочь тѣмъ, кто находится наканунѣ катастрофы.
Ильза (въ страхѣ). Вы думаете, что мы находимся наканунѣ катастрофы?..
Гертруда (улыбаясь). Я ничего не думаю. Я нѣсколько увлеклась.
(Стучатъ. Дѣвушка входитъ съ чайнымъ приборомъ).
Марія. Если придетъ господинъ Феръ, сказать ему, что вы не принимаете, сударыня?
Гертруда (беретъ у нея изъ рукъ посуду). Оставьте, я сдѣлаю все сама. Если господинъ придетъ... Нѣтъ, онъ не придетъ совсѣмъ. Марія. Хорошо, сударыня (уходитъ).
Ильза (въ сильномъ изумленіи). Феръ?... Тоже Феръ?
Гертруда. Да, сударыня, теперь чередъ за мной. Теперь я должна васъ просить... или же скорѣе поблагодарить васъ.
Ильза. Что это значитъ?
Гертруда. Откровенность за откровенность. Видите, все это время, что вы сидите у меня, я думаю: удивительно, удивительно...
Ильза. Да, я тоже нахожу это удивительнымъ, если вы ожидаете (встаетъ) именно моего мужа.
Гертруда. Да, я жду моего, т.-е. вашего мужа. Но, прошу васъ, садитесь.
Ильза (возбужденно). Нѣтъ, въ такомъ случаѣ я лучше не сяду. Гертруда. Я все-таки думаю, что вамъ лучше сѣсть, такъ какъ вамъ безусловно интересно узнать, что моему... вашему... т.-е. Рудольфу Феръ нужно отъ меня.
Ильза (снова садится). Конечно, я хочу знать это.
Гертруда (хлопоча около чайнаго стола). Можно вамъ налить чашку чая?.. Прошу васъ. Вотъ сахаръ, сливки или, можетъ быть, вы пьете съ лимономъ, какъ... какъ Рудольфъ.
Ильза. Нѣтъ, благодарю васъ. Это не я пріучила его пить чай съ лимономъ, вѣроятно, въ этомъ сказывается ваше вліяніе.
Гертруда. Нѣтъ, Рудольфъ пріобрѣлъ эту привычку еще до женитьбы на мнѣ.
Ильза (порывисто). Такъ, но вы хотѣли сказать мнѣ... Гертруда. Да, я хотѣла поблагодарить васъ. Ильза. За что?
Гертруда. За то, что вы не пытались, какъ это часто дѣлаютъ другія, совершенно вытѣснить меня изъ воспоминаній вашего мужа. Я не говорю, что вы не „вытѣснили , а что вы
не „пытались это дѣлать. И вы не дѣлали этого, я знаю, онъ самъ мнѣ говорилъ объ этомъ и за это я благодарю васъ. (Пауза)
Ильза. Если бы я знала...
Гертруда... что Рудольфъ придетъ ко мнѣ, вы не стали бы передо мной исповѣдоваться; такъ какъ все-таки это была исповѣдь. И прежде всего, вы не стали бы благодарить меня.
Ильза. Во всякомъ случаѣ нѣтъ.
Гертруда. Но, къ счастью, вы не знали этого. И такимъ образомъ я имѣла удовольствіе познакомиться съ вами. Повѣрьте мнѣ, это удивительное ощущеніе, сознавать, что ты не забыта и что никому не нужно было, чтобы ты была забыта. Въ этомъ сказывается прекрасная любовь къ людямъ, къ человѣчеству, любовь, далекая отъ мелкаго повседневнаго чувства ревности.
Ильза. Ну, вы слишкомъ высоко ставите меня, я... я вовсе не такъ благородна... (борясь со слезами) я только нахожу, что опять все вышло совсѣмъ не такъ, какъ я себѣ это представляла. Почему вы, по крайней мѣрѣ, не сказали мнѣ сразу, что мой мужъ придетъ къ вамъ? Это было бы только честно.
Гертруда. Но какъ вы себѣ это представляете, сударыня? Подумайте сами. Если бы я вамъ сразу сказала: „Вашъ мужъ бываетъ у меня, онъ близокъ мнѣ, какъ другъ , вы почувствовали бы недовѣріе ко мнѣ.
Ильза. Ахъ, я не знаю... я знаю только, что я несчастна!
Гертруда. Вы не должны плакать. Ваши слезы могутъ заставить меня повѣрить, что я дѣйствительно въ чемъ то виновата передъ вами.
Ильза. Ну, теперь я совершенно утратила мою вѣру въ людей.
Гертруда (иронически). О, это было бы ужасно обидно! И при томъ это совершенно ни къ чему.
Ильза. Лучше бы я совсѣмъ не приходила сюда! Это было слишкомъ глупо съ моей стороны.
Гертруда. О, вы очень ошибаетесь. Почему вы вообще смотрите такъ трагически на эти посѣщенія вашего мужа, моего друга? Хотите, я вамъ докажу, что эти посѣщенія не являются для васъ никакимъ несчастьемъ.
Ильза. О, вы можете мнѣ все доказать, такая женщина, какъ вы, такая умная, такая совершенная!.. Конечно, вы можете мнѣ доказать, что у меня нѣтъ никакого основанія быть несчастной, но сдѣлать меня счастливой этимъ вы не можете.
Гертруда (вынимаетъ изъ ящика письменнаго стола письмо). Не хотите ли вы прочесть это письмо?
Ильза (смотря на письмо). Но вѣдь оно отъ... Гертруда. Да, оно отъ Рудольфа.
Ильза (отдаетъ письмо назадъ). Я не читаю писемъ, предназначенныхъ не для меня... (Нерѣшительно). Къ тому же я не разбираю его почерка. Мнѣ онъ пишетъ всегда на пишущей машинѣ.
Гертруда. Тогда позвольте мнѣ прочесть письмо; я разбираю его почеркъ; въ началѣ мнѣ это тоже стоило большого труда. Ильза (съ дѣланнымъ спокойствіемъ). Если вы хотите, пожалуйста.
Гертруда. Но это длинное письмо.
Ильза (быстро). Тѣмъ лучше! Я думаю, оно не утомитъ меня. Вы сами сказали, что оно можетъ объяснить мнѣ или...
Гертруда. Итакъ, слушайте! (читаетъ):

Милая Труда!

Сегодня вечеромъ я не приду къ тебѣ, такъ какъ, даю тебѣ честное слово, что я сегодня покаюсь во всемъ передъ Ильзой. Да, именно сегодня, я чувствую себя для этого вполнѣ подходя
щемъ настроеніи. Можетъ быть, я только уговариваю себя въ этомъ, но все равно я далъ себѣ и тебѣ честное слово. Ильза должна объ этомъ узнать, такъ какъ „та женщина очень мстительна. Но дѣло въ томъ, какъ сказать ей объ этомъ. Ты не по
думай, что я хочу обѣлить себя передъ ней. Я скажу ей всю правду, но я не могу говорить съ нею такъ, какъ я раньше говорилъ съ тобой. Ты стояла выше всѣхъ этихъ вещей, ты смотрѣла на нихъ, какъ на необходимыхъ спутниковъ моего харак
тера. И въ большинствѣ случаевъ ты сама освобождала меня изъ „объятій сирены . А тѣ прощальныя письма, которыя диктовались мнѣ твоимъ тактомъ, твоимъ пониманіемъ „потусторонней души или же „бездушія и твоимъ творческимъ дарованіемъ, постоянно обезпечивали мнѣ легкую разлуку. - Съ Ильзой дѣло об
стоитъ совсѣмъ иначе. Она безконечно добра и въ то же время чрезвычайно идеалистична, она сохранила всѣ свои дѣвическія иллюзіи. И моя маленькая Ильза не имѣетъ ни малѣйшаго представленія о темныхъ явленіяхъ въ моей жизни; она не подозрѣва
етъ, что я, несмотря на ея близость, еще разъ - хотя на этотъ разъ дѣйствительно не по моей винѣ - сошелъ съ истиннаго пути. Ты знаешь, что это случилось именно благодаря одному изъ тво
ихъ замѣчательныхъ прощальныхъ писемъ, которое снова, послѣ многихъ лѣтъ разлуки, бросило „ту женщину въ мои объятія, слиш
комъ слабыя, чтобы не раскрыться... Можетъ быть это было хорошо! По крайней мѣрѣ, я такъ думаю. Это послѣднее приключеніе было восклицательнымъ знакомъ, слѣдовавшимъ за моей клятвой: - Честное слово, никогда больше! - Милая Труда, ты снова улыбаешься