ОТЪ ИЗДАТЕЛЕЙ.

Когда, въ прошедшемъ году, мы готовились впервые представить вниманію публики нашъ Художественный Автографъ, нѣкоторые изъ подписчиковъ на это изданіе думали, что оно будетъ имѣть другой характеръ, чѣмъ тотъ, который они нашли въ немъ на самомъ дѣлѣ. Вмѣсто ожиданнаго наряднаго альбома, съ тщательно-оконченными и даже разцвѣченными картинками, они увидѣли предъ собою тет
радь скромной наружности, содержащую въ себѣ бѣгло-набранные очерки и нисколько непохожую на тѣ изящные кипсэки, которые обыкновенно раскладываются на столахъ въ гостинныхъ. Поэтому неудивительно, что въ публикѣ раздались голоса, недовольные нашимъ изданіемъ.

Это обстоятельство заставляетъ насъ нынѣ, при выпускѣ въ свѣтъ новой тетради Автографа, подробнѣе чѣмъ прежде объяснить, что имѣли мы въ виду, предпринявъ это изданіе, и почему оно не блещетъ роскошью и особыми совершенствами.

Въ Академію Художествъ, на ея осеннія выставки, стекается почти все, что производится русскимъ искусствомъ въ теченіе года. Сколь ни скромны бываютъ иногда эти выставки, образованная часть пуб

лики относится къ нимъ всегда съ серіознымъ вниманіемъ, какъ къ явленію, представляющему результатъ годичной дѣятельности русскихъ художниковъ. Однако впечатлѣніе, производимое выставками, бы

ваетъ скоропреходящее, потому что выставленныя вещи, прогостивъ въ залахъ Академіи всего полтора мѣсяца, расходятся въ разные концы, съ тѣмъ, чтобы потомъ уже болѣе никогда не соединяться. Един

ственнымъ памятникомъ каждой выставки до сихъ поръ оставался ея указатель. Не смотря на краткость и сухость такихъ указателей, они собираются и берегутся художниками и любителями изящнаго, видя
щими въ нихъ слѣдъ крупнѣйшаго событія въ области русскаго искусства и цѣнный матеріалъ для его исторіи. Всѣ тѣ, для кого эта исторія имѣетъ хоть нѣкоторое значеніе, не могли, поэтому, не желать, чтобы отъ каждой выставки оставался слѣдъ болѣе прочный, матеріалъ болѣе цѣнный —такой матеріалъ, при помощи котораго можно было бы и по прошествіи многихъ лѣтъ не только знать названія вещей, бывшихъ на выставкѣ такого-то года, но и до нѣкоторой степени судить объ ихъ композиціи и о степени познаній и таланта ихъ авторовъ. Такимъ матеріаломъ могъ быть лишь ежегодно являющійся сборникъ снимковъ, если не со всѣхъ, то по крайней мѣрѣ съ наиболѣе замѣтнымъ выставочныхъ произведеній, въ которомъ сами экспоненты собственноручно воспроизводили бы свои работы. Издавать подобный сборникъ было всего приличнѣе и удобнѣе самимъ экспонентамъ. Они и взялись за это дѣло, увѣренные въ пользѣ и даже въ необходимости такого изданія.
Изъ предъидущаго слѣдуетъ, что на Художественный Автографъ должно смотрѣть лишь какъ на наглядный, такъ сказать «лицевой», указатель академическихъ выставокъ, издаваемый на средства и си

лами художниковъ, участвующихъ въ этихъ выставкахъ. Безъ сомнѣнія, было бы прекрасно, если бы, соотвѣтствуя своему главному назначенію, онъ вмѣстѣ съ тѣмъ служилъ и изящнымъ салоннымъ альбомомъ; но требовать этого — значитъ требовать невозможнаго.

9

Вопервыхъ, въ Художественномъ Автографѣ, по самому существу его задачи, каждый изъ экспонентовъ долженъ отражаться такимъ, каковъ онъ есть, со своими достоинствами и недостатками, съ свой

ственною ему манерою исполненія и съ тѣми сторонами искусства, которыя играютъ преимущественную роль въ его произведеніи. Отсюда происходитъ, что рисунки въ Автографѣ не могутъ быть равносильны по исполненію и одинаковы въ отношеніи оконченности: одинъ — блещетъ бойкостью, другой — начерченъ недовольно смѣло; въ одномъ — является только контуръ, въ другомъ — контуръ и большая или меньшая тушевка.
Вовторыхъ, наше изданіе должно отличаться дешевизною и быть доступнымъ для всѣхъ и каждаго. Съ этою цѣлью надо было избрать такой способъ гравированія снимковъ, который былъ бы сопряженъ
съ наименьшими издержками и въ то же время съ достаточною точностью передавалъ бы ходъ руки рисовальщиковъ. Такой способъ представляется въ переводѣ рисунковъ, исполненныхъ перомъ на особаго рода бумагѣ, прямо на камень, съ котораго они потомъ печатаются. Можно было бы предпочесть этому способу другой, дающій лучшіе результаты и столь же недорогой, каково наприм. непосредствен
ное рисованіе на камнѣ; но оно потребовало бы много времени, тогда какъ изготовленіе рисунковъ возможно только въ краткій срокъ отъ начала до закрытія выставки.

Со временемъ, когда наше изданіе упрочится, и измѣнятся къ лучшему нынѣшнія условія литографическаго и гравировальнаго дѣла, Художественный Автографъ будетъ состоять изъ болѣе отчетливыхъ и изящнѣе изданныхъ рисунковъ; но пока приходится довольствоваться тѣмъ, что возможно въ данную минуту, и считать уже большимъ успѣхомъ, когда удастся хоть на волосъ усовершенствовать изданіе, не возвышая его первоначальной, крайне умѣренной цѣны. Поэтому, если окажется, что въ нынѣшнемъ году Автографъ хотя нѣсколько лучше прошлогодняго, то и это будетъ для насъ большимъ утѣшеніемъ.

Намъ не поставятъ, надѣемся, въ вину того обстоятельства, что Автографъ на 1870 годъ, какъ и прошлогодній, содержитъ въ себѣ не одни снимки, сдѣланные съ произведеній самими ихъ авторами, но также и копіи, исполненныя другими рисовальщиками. Причина тому — наша забота о полнотѣ изданія, вслѣдствіе которой мы предпочли помѣстить въ своемъ альбомѣ нѣкоторыя неавтографическія копіи,
лишь бы только не оставить въ сторонѣ хорошія картины и статуи, которыя авторы отказались воспроизводить сами, по отсутствію своему изъ Петербурга или по нежеланію рисовать непривычными для нихъ перомъ и автографическими чериилами.
Въ заключеніе, не можемъ умолчать, что, каковы ни были бы сужденія о нашемъ изданіи, мы твердо рѣшились его продолжать, убѣжденные въ томъ, что всѣ, интересующіеся отечественнымъ искусствомъ,
относятся къ этому изданію съ сочувствіемъ. Въ ихъ взорахъ, вѣрно смотрящихъ на условія, въ которыхъ мы ведемъ свое дѣло, не уронятъ его излишнія порицанія критики, точно также, какъ чрезмѣрныя похвалы ея невозвысятъ значенія Автографа противъ того, которое онъ дѣйствительно имѣетъ.
Дозволено цензурою. С.Петербургъ. 4-го Ноября 1870 года.
Типографія Императорской Академіи Наукъ. (Вас. Остр. 9 лин. № 12.)