вичь и Якимова, съ внѣшней стороны удовлетворяли самымъ строгимъ требованіямъ: рыжая борода лопатой, лицо широкое, простонародное, цвѣта тумпаковаго самовара, какъ, смѣясь, говорилъ о себѣ Богдановичъ, безыскусственная рѣчь, склонная къ шуткѣ, мѣткая и находчивая (за словомъ въ карманъ не полѣзетъ), дѣлали Богдановича извнѣ настоящимъ рядовымъ торговцемъ, а Якимова, съ ея демократической наружностью, подстри
женной «чолкой» на лбу и говоромъ на «о», была, какъ нельзя больше, ему подъ-пару. Но насчетъ коммерціи оба были слабы: сосѣдніе торговцы сразу рѣшили, что новопришельцы имъ не конкуренты. Къ тому же денегъ въ январѣ—февралѣ было мало и закупка сыровъ была скудная. Однако эта скудость на первый
взглядъ не бросилась въ глаза, какъ я удостовѣрилась въ этомъ, когда, подъ видомъ покупательницы «рокфора», по порученію исполнительнаго комитета, пріѣхала однажды предупредить хозяевъ, что за магазиномъ «слѣдятъ». Но бочки подъ сырье стояли пустыя: онѣ наполнялись землей изъ подкопа, проводившагося подъ улицей, по которой по воскресеньямъ государь ѣздилъ въ Михайловскій манежъ. Неумѣстность торговцевъ, какъ таковыхъ, а, можетъ быть, слѣжка за кѣмъ-нибудь изъ тѣхъ, кто по ночамъ работалъ въ подкопѣ изъ магазина 1), но только полиція обратила, наконецъ, вниманіе на это заведеніе. Оно находилось въ полуподвальномъ этажѣ, и полиція пришла подъ предлогомъ санитарнаго осмотра магазина. Дѣло висѣло на волоскѣ: «это что же, сырость?»,—спросилъ приставъ, указывая на слѣды влаж
ности подлѣ одной изъ бочекъ, наполненныхъ сырой землей.— «Масляница—сметану пролили»,—отвѣтилъ Богдановичъ. Загляни приставъ въ кадку, онъ увидалъ бы, какая сметана въ ней была. Въ углу, на полу лежала большая куча вынутой изъ подкопа
земли. Сверху ее прикрывала рогожа и былъ наброшенъ половикъ. Достаточно было приподнять ихъ, чтобы открытіе было сдѣлано. Но все миновало, и осмотръ какъ будто даже легали
ир овалъ магазинъ: ничего подозрительнаго въ немъ не найдено.
Между тѣмъ, тревожные слухи стали разноситься: полиція—въ ожиданіи какихъ-то событій, за чѣмъ-то слѣдятъ... Нашего хранителя—Клѣточникова, который, по должности помощника дѣло
производителя въ ІII-мъ отдѣленіи, могъ предупреждать насъ объ опасностяхъ, мы уже потеряли: онъ былъ арестованъ еще въ на
чале февраля на квартирѣ Баранникова. И несчастье случилось:
27 февраля, въ меблированныхъ комнатахъ на Невскомъ, былъ арестованъ членъ исполнительнаго комитета Тригони и у него
взятъ Желябовъ, тотъ Желябовъ, которому была назначена одна изъ самыхъ важныхъ отвѣтетвенныхъ ролей въ предполагаемомъ покушеніи на Садовой. Исполнительный комитетъ постановилъ что взрывъ заложенной мины будетъ главнымъ ударомъ.
Его произведутъ не хозяева магазина, которые должны своевременно
1) Вѣроятно, за Тригони.
женной «чолкой» на лбу и говоромъ на «о», была, какъ нельзя больше, ему подъ-пару. Но насчетъ коммерціи оба были слабы: сосѣдніе торговцы сразу рѣшили, что новопришельцы имъ не конкуренты. Къ тому же денегъ въ январѣ—февралѣ было мало и закупка сыровъ была скудная. Однако эта скудость на первый
взглядъ не бросилась въ глаза, какъ я удостовѣрилась въ этомъ, когда, подъ видомъ покупательницы «рокфора», по порученію исполнительнаго комитета, пріѣхала однажды предупредить хозяевъ, что за магазиномъ «слѣдятъ». Но бочки подъ сырье стояли пустыя: онѣ наполнялись землей изъ подкопа, проводившагося подъ улицей, по которой по воскресеньямъ государь ѣздилъ въ Михайловскій манежъ. Неумѣстность торговцевъ, какъ таковыхъ, а, можетъ быть, слѣжка за кѣмъ-нибудь изъ тѣхъ, кто по ночамъ работалъ въ подкопѣ изъ магазина 1), но только полиція обратила, наконецъ, вниманіе на это заведеніе. Оно находилось въ полуподвальномъ этажѣ, и полиція пришла подъ предлогомъ санитарнаго осмотра магазина. Дѣло висѣло на волоскѣ: «это что же, сырость?»,—спросилъ приставъ, указывая на слѣды влаж
ности подлѣ одной изъ бочекъ, наполненныхъ сырой землей.— «Масляница—сметану пролили»,—отвѣтилъ Богдановичъ. Загляни приставъ въ кадку, онъ увидалъ бы, какая сметана въ ней была. Въ углу, на полу лежала большая куча вынутой изъ подкопа
земли. Сверху ее прикрывала рогожа и былъ наброшенъ половикъ. Достаточно было приподнять ихъ, чтобы открытіе было сдѣлано. Но все миновало, и осмотръ какъ будто даже легали
ир овалъ магазинъ: ничего подозрительнаго въ немъ не найдено.
Между тѣмъ, тревожные слухи стали разноситься: полиція—въ ожиданіи какихъ-то событій, за чѣмъ-то слѣдятъ... Нашего хранителя—Клѣточникова, который, по должности помощника дѣло
производителя въ ІII-мъ отдѣленіи, могъ предупреждать насъ объ опасностяхъ, мы уже потеряли: онъ былъ арестованъ еще въ на
чале февраля на квартирѣ Баранникова. И несчастье случилось:
27 февраля, въ меблированныхъ комнатахъ на Невскомъ, былъ арестованъ членъ исполнительнаго комитета Тригони и у него
взятъ Желябовъ, тотъ Желябовъ, которому была назначена одна изъ самыхъ важныхъ отвѣтетвенныхъ ролей въ предполагаемомъ покушеніи на Садовой. Исполнительный комитетъ постановилъ что взрывъ заложенной мины будетъ главнымъ ударомъ.
Его произведутъ не хозяева магазина, которые должны своевременно
1) Вѣроятно, за Тригони.