ХУДОЖНИКИ ЗВѢРЕЙ И ,МЕРТВОЙ ПРИРОДЫ (Голландцы и фламандцы ХѴІІ вѣка)
А. А. Трубниковъ
ВЪ картинахъ старыхъ нидерландскихъ мастеровъ уже ясно замѣтны тѣ особенности, которыми славны стали впослѣдствіи голландская и фламандская школы. У нихъ чувствуется любовное отношеніе ко
всему окружающему: къ природѣ, къ звѣрямъ, къ неодушевленнымъ предметамъ. И дѣйствительно, пейзажная живопись могуче расцвѣла въ ХVII вѣкѣ въ Голландіи; въ Голландіи же и во
Фландріи явились лучшіе ,звѢрописцы‘. Рынки Артсена и Вей
кэлара послужили какъ бы прообразомъ для ,обжорныхъ‘ картинъ Снейдерса, а райскіе сады Брейгеля предвозвѣстили цвѣточные праздники де Хеемовъ и Хейзума.
Во время апогея обѣихъ разъединившихся школъ это выраженное нидерландскими предшественниками влеченіе къ неодушевленнымъ предметамъ звучитъ могуче даже и не у спеціалистовъ по ,nature morte‘.
На любой картинѣ этихъ школъ мертвая природа написана съ удивительнымъ пониманіемъ. Возьмемъ, напримѣръ, ,Караульню‘ Тенирса въ Эрмитажѣ, — мастерски взяты груды латъ, барабановъ, ружей. Или — цвѣты на ,Еврейской невѣстѣ‘ Рем
брандта, или — его мертвыхъ павлиновъ, или взглянемъ на ,Рынокъ‘ Бартоломеуса ванъ деръ Хэльста въ томъ же Эрмитажҍ: овощи и припасы снѣди не уступаютъ Снейдерсу.
Nature mоrtе’омъ увлекались всѣ художники, даже такіе, отъ которыхъ нельзя бы этого ждать. Сюрпризомъ является, напримѣръ, nature morte въ творчествѣ Саломона Рейсдала, поэта дремлющихъ водъ и жемчужныхъ тумановъ.
Въ этихъ строкахъ я соединилъ художниковъ звѣрей съ художниками ,мертвой природы‘, потому что послѣдніе почти всегда были и звѢрописцами. Звѣри яв
ляются у нихъ ,мертвыми‘ на блюдахъ, на обѣденныхъ столахъ, въ лавкахъ, и живыми — среди плодовъ, цвѣтовъ, парковъ; живыми въ изображеніяхъ охоты и мертвыми на многочисленныхъ картинахъ ,трофеевъ‘.
Терминъ nature morte—неудаченъ. Строго говоря, подъ него должны бы подходить лишь такъ называемые ,кунсткамеры‘, ,антикварныя лавки‘, ,тщеславія‘ и ,мертвые‘ въ буквальномъ смыслѣ слова звѣри: битая дичь, туша зарѣзаннаго животнаго. Подъ названіе же ,nature morte‘ подводятъ и роскошную пестроту букетовъ, и лавки всякой живности.
Но какая же ,мертвая природа , nature morte, — картина Снейдерса? Скорѣе она — торжество жизни, роскошный праздникъ благъ земныхъ, изобилія плодовъ. Ло
А. А. Трубниковъ
ВЪ картинахъ старыхъ нидерландскихъ мастеровъ уже ясно замѣтны тѣ особенности, которыми славны стали впослѣдствіи голландская и фламандская школы. У нихъ чувствуется любовное отношеніе ко
всему окружающему: къ природѣ, къ звѣрямъ, къ неодушевленнымъ предметамъ. И дѣйствительно, пейзажная живопись могуче расцвѣла въ ХVII вѣкѣ въ Голландіи; въ Голландіи же и во
Фландріи явились лучшіе ,звѢрописцы‘. Рынки Артсена и Вей
кэлара послужили какъ бы прообразомъ для ,обжорныхъ‘ картинъ Снейдерса, а райскіе сады Брейгеля предвозвѣстили цвѣточные праздники де Хеемовъ и Хейзума.
Во время апогея обѣихъ разъединившихся школъ это выраженное нидерландскими предшественниками влеченіе къ неодушевленнымъ предметамъ звучитъ могуче даже и не у спеціалистовъ по ,nature morte‘.
На любой картинѣ этихъ школъ мертвая природа написана съ удивительнымъ пониманіемъ. Возьмемъ, напримѣръ, ,Караульню‘ Тенирса въ Эрмитажѣ, — мастерски взяты груды латъ, барабановъ, ружей. Или — цвѣты на ,Еврейской невѣстѣ‘ Рем
брандта, или — его мертвыхъ павлиновъ, или взглянемъ на ,Рынокъ‘ Бартоломеуса ванъ деръ Хэльста въ томъ же Эрмитажҍ: овощи и припасы снѣди не уступаютъ Снейдерсу.
Nature mоrtе’омъ увлекались всѣ художники, даже такіе, отъ которыхъ нельзя бы этого ждать. Сюрпризомъ является, напримѣръ, nature morte въ творчествѣ Саломона Рейсдала, поэта дремлющихъ водъ и жемчужныхъ тумановъ.
Въ этихъ строкахъ я соединилъ художниковъ звѣрей съ художниками ,мертвой природы‘, потому что послѣдніе почти всегда были и звѢрописцами. Звѣри яв
ляются у нихъ ,мертвыми‘ на блюдахъ, на обѣденныхъ столахъ, въ лавкахъ, и живыми — среди плодовъ, цвѣтовъ, парковъ; живыми въ изображеніяхъ охоты и мертвыми на многочисленныхъ картинахъ ,трофеевъ‘.
Терминъ nature morte—неудаченъ. Строго говоря, подъ него должны бы подходить лишь такъ называемые ,кунсткамеры‘, ,антикварныя лавки‘, ,тщеславія‘ и ,мертвые‘ въ буквальномъ смыслѣ слова звѣри: битая дичь, туша зарѣзаннаго животнаго. Подъ названіе же ,nature morte‘ подводятъ и роскошную пестроту букетовъ, и лавки всякой живности.
Но какая же ,мертвая природа , nature morte, — картина Снейдерса? Скорѣе она — торжество жизни, роскошный праздникъ благъ земныхъ, изобилія плодовъ. Ло