и изгнать его изъ владѣній. Одинъ изъ членовъ отправился на островъ для рекогносци
ровки (причемъ какъ то угораздился попасть тамъ въ чанъ со смолой); затѣмъ, на нѣсколь
кихъ лодкахъ, были отправлены воины, въ видѣ галаховцевъ и архаровцевъ, взятыхъ изъ кабаковъ и ночлежныхъ домовъ. Произошла битва и... войско управы потерпѣло пораженіе.
Вы не вѣрите, чтобы все это могло, дѣйствительно, быть? Къ нашему общему удо
вольствію, все это правда. Правда и то, что
управская армія, въ концѣ концовъ, попала въ судейскую камеру и претерпѣла: судъ, не принимая во вниманіе батальныхъ добродѣ
телей, упряталъ въ кутузку цѣлыхъ 15 человѣкъ...
Управа осталась въ сторонѣ. Она зажмурила глаза, какъ будто дѣло до нея и не касается. Страусы, въ своемъ родѣ!
Г. К. изъ г. Керчи, какъ ни прячься, не ***
Бенефисъ г. Музиля: „Таланты и поклонники“, комедія А. Н. Островскаго; «Перелетныя
птицы», шутка М. В. Лентовскаго. — Бенефисъ г. Рѣшимова: «На законномъ основаніи», ко
медія К. А. Тарновскаго. — Бенефисъ г-жи Никулиной: «Помѣшанная», комедія г. Пав
лова. — Бенефисъ г. Барцала: «Тангейзеръ».— „Эглея“, балетъ-пастораль г. Ганзена. - Ро
мансы Д. А. Усатова.
☛
***
Бенефисъ г. Музиля былъ совсѣмъ „актерскій вслѣдъ за комедіей А. Н. Островскаго, бойко и весело промелькнули сцены — тоже изъ актерской жизни: „Перелетныя птицы“· („Тучки небесныя, вѣчные странники“), М. В. Лен
товскаго. Это, въ полномъ смыслѣ слова, драматическій пустячокъ, но пустячокъ крайне забавный, а кстати и мастерски разыгранный. Особенно хорошъ г. Рябовъ, въ роли „прого
рѣвшаго актерика. Разсказъ о томъ, какъ онъ, актерикъ, жилъ у одного купца, и какъ этотъ купецъ, покутивъ, заснуть не могъ безъ того, чтобы актерикъ не представилъ ему чор
Говорить о „Помѣшанной“ г. Павлова — не стоитъ: это лишь блестящее и далеко уже не новое доказательство того, что и изъ очень хорошенькаго разсказа очень не трудно сдѣлать очень мерзкую пьесу... Впрочемъ, справедливость требуетъ сказать, что въ пьесѣ
та, — прелестенъ. Зато, напрасно г Лентовскій вклеилъ къ свои сценки куплеты; еще болѣе жаль, что куплеты эти распѣваются съ аккомпаниментомъ оркестра: эти ходули совсѣмъ отшибаютъ у „Перелетныхъ птицъ“ тотъ колоритъ правды и жизненности, который присущъ имъ, безъ всякаго сомнѣнія.
***
Мы до сихъ поръ злы на г. Музиля за то, что въ самую средину своего бенефиса онъ вклеилъ неизмѣнную „Рабу“ г. Зазулина. И въ самомъ дѣлѣ, — вѣжливо ли, судите, заста
влять публику скучать надъ старой пьесой — изъ за того только, что герру Музиль, во что бы то ни стало, нужно (почему нужно?) показать очаровательную фрау Музиль? „Раба“-
единственная пьеска, въ которой сноска фрау Музиль; и вотъ, нѣжный герръ Музиль изъ года въ годъ ставитъ въ свой бенефисъ „Ра
бу“... подобно тому какъ г. Колосовъ изъ года въ годъ ставитъ въ свой бенефисъ „Двухъ гончихъ по одному слѣду“, ибо „Гончія“ — единственная пьеса, въ которой сносенъ г. Колосовъ... И это еще понятно: надо-же бенефиціанту хоть чѣмъ-нибудь да заявиться; причемъ, на сценѣ, супружескія „тандрессы“ — не понимаемъ!
Въ довершеніе неумѣстнаго проявленія своихъ супружескихъ чувствъ, герръ Музиль поднесъ фрау Музиль букетъ. . .
Покорнѣйше благодаримъ!
***
Судить о новой пьесѣ г. Тарновскаго — не намъ, она передъ читателями. Органичимся однимъ лишь штришкомъ.
Послѣ перваго представленія, подходитъ къ намъ авторъ знаменитой „Свадьбы Кречинскаго“:
— Скажите, пожалуйста, Константинъ Августиновичъ состоитъ членомъ Французскаго драматическаго общества? — Нѣтъ. — Жаль!
— А что?
— Да онъ могъ бы получить гонораръ, за эту пьесу, съ двухъ драматическихъ обществъ
***
спрячется. Съ нимъ, наканунѣ новаго года, случилась слѣдующая непріятность. Пировалъ онъ съ своимъ пріятелемъ, гласнымъ керчен
ской городской думы, г Р., въ гостинницѣ.
Шли споры о городскихъ дѣлахъ. Дальше — больше: поругались. Затѣмъ, какъ и слѣдуетъ быть, завязалась драка. Р. кинулся на своего противника, сцѣпился съ нимъ и ... откусилъ ему носъ. И не какой нибудь маленькій, га
денькій. а отличный, породистый армянскій носъ! Откусилъ и выплюнулъ на полъ. Когда стали отыскивать носъ на полу, его уже не оказалось: кошка съѣла... г. К. можетъ съ
увѣренностію сказать, что, не смотря на приключившуюся съ нимъ непріятность, онъ не остался съ носомъ. Утѣшеніе!
Но, съ другой стороны, и то скажешь: носъ уже не выростетъ у г. К... хотя бы его и билъ въ ухо казанскій докторъ!
Ершъ
г. Павлова есть двѣ блестяще очерченныя личности: Вязниковъ и Золотницкій... Гг. Рѣ
шимовъ и Миленскій 2-й прекрасно передали свои роли. Только мы посовѣтовали-бы г.
Павлову выбросить второй выходъ Вязникова, а пожалуй... и первый.
***
Въ Большомъ театрѣ слушали „Тангейзера“ и смотрѣли „Эглею“.
„Тайгейзера“ вытащилъ на свѣтъ божій г. Барцалъ: за стараніе — спасибо, за исполненіе нахлобучка... не самому г. Барцалу, разумѣется, и не его ближайшимъ товарищамъ: бенефиціантъ, гг. Абрамовъ, Хохловъ и, особенно, г-жа Юневичъ — внѣ всякихъ упрековъ; нахлобучка — оркестру и хору.
Въ самомъ дѣлѣ, что надѣлали гг. пилигримы, сказать трудно, — нужно было слышать, какъ,
въ теченіе добрыхъ пяти-шести минутъ, хоръ шелъ на полтона тона выше оркестра... Виноваты гг. Дмитріевъ и Мамонтовъ, „выпустившіе“ гг. пилигримовъ.
Увертюра прошла не бойко: скрипокъ оказалось мало.
Кто насъ удивилъ, такъ это г. Додоновъ: въ сценѣ состязанія, „взялъ“ да и спѣлъ отлично... Вотъ ужь не ожидали-то! И аплодировали же ему за это!..
Бенефиціантъ передалъ свой разсказъ замѣчательно умно и элегантно, не сдѣлавъ ни малѣйшей купюры, — да и вообще провелъ свою партію превосходно. Глядя на подарки, подносимые ему публикой, мы усердно аплодировали: это былъ „въ коня кормъ“...
Г-жа Махина... да проститъ ее Господь!
Въ декоративномъ отношеніи, опера обставлена весьма недурно. Особенно эффектна 2-я картина 1-го акта: декорація дышетъ поэзіею, а это и требовалось доказать.
***
Для утреннихъ святочныхъ спектаклей, на Большомъ театрѣ, поставленъ г. Ганзеномъ одноактный балетъ „Эглея-пастушка“. Г. Ган
зенъ увлекся успѣхомъ танцевъ малолѣтныхъ воспитанницъ и эстерновъ нашего театраль
наго училища въ „Дѣвѣ ада“· и „Арифѣ“, и задумалъ составить спеціально для нихъ нѣ
что отдѣльное, особено, новое. Увлекаться, оказывается, не слѣдовало: затѣя оказалась далеко не изъ удачныхъ, — вышло что-то въ родѣ кукольной комедіи которую, едвали у кого хватитъ терпѣнія высидѣть отъ начала до конца. Что было мило и забавно на полчаса, то на полтора — и скучно, и однообразно, и приторно до тошноты.
Постановка балета заурядная. Костюмы еще, какъ говорится, туда - сюда; за то,
мѣсто декораціямъ г. К. Вальца... по всѣмъ правамъ въ балаганахъ на Дѣвичьемъ полѣ, а ужь никакъ не на Большомъ теат
рѣ, гдѣ еще не забыты чудныя декораціи гг. Брауновъ, отца и сына, Бредова, Шеньяна, Гельцера... Музыка г. Гербера такъ же вульгар
на, какъ и всѣ его музыкальныя сочиненія: положительно — ни одного красиваго мотива!
***
Передъ нами серія романсовъ любимца московской «слушающей» публики, Д. А. Уса
това. Сборъ съ продажи пожертвованъ авто
ромъ въ пользу студенческой кухмистерской. Четыре романса, которыя передъ нами («Что мнѣ она», «Колыбельная пѣсенка», «Еще том
люсь тоской желанья» и «Мы съ пѣсней быстрокрылой») — составляютъ лишь начало сборника романсовъ Д. А. Усатова. Мы просмотрѣли ихъ и... не знаемъ, которому от
дать предпочтеніе. Это — не казенные романсы съ «минорными паденіями» и «мажорными повышеніями» голоса, а скорѣе музыкальныя грёзы, элегантныя и привольныя... Желаемъ сборнику полнѣйшаго успѣха.
Никсъ и Киксъ.
Давно мы не бесѣдовали съ читателями; поэтому. на этотъ разъ намъ придется побесѣдовать о многомъ: не говоримъ — о многомъ хо
рошенькомъ... Ну, да чѣмъ богаты — тѣмъ и рады. Начинаемъ. Первое мѣсто, конечно,— „Талантамъ и поклонникамъ“ А. и. Островскаго. Заранѣе извиняемся за отрывочность нашей замѣтки: „по одежкѣ протягивай и нож
ки“, — въ нашемъ распоряженіи maximum 200 строкъ, а новостей - куча!
„Таланты и поклонники“ произвели на насъ, скажемъ прямо, чарующее впечатлѣніе: та
кой правды замысла, такого мастерскаго развитія дѣйствія и, что всего важнѣе, такой размашистой смѣлости въ обрисовкѣ главныхъ Фигуръ, какими, несомнѣнно, отличается но
вая комедія мастистаго драматурга,—давно мы не встрѣчали... даже въ его произве
деніяхъ, — не говоримъ уже о меньшей братіи! Паденіе культа чистаго искусства, развратъ — какъ неизмѣнный спутникъ совре
меннаго „таланта“ и побѣда золота надъ всѣмъ:
надъ любовью, разумомъ, дружбой, честью, — вотъ основная, скорбная идея новой комедіи А. и. Островскаго.╬
╬ - Я - учить, а вы — развращать будете... и я все таки буду учить!
Фраза эта вызвала смѣхъ; а вдумайтесь-ка въ нее хорошенько: не засмѣетесь-ли вы... сквозь слезы?
ровки (причемъ какъ то угораздился попасть тамъ въ чанъ со смолой); затѣмъ, на нѣсколь
кихъ лодкахъ, были отправлены воины, въ видѣ галаховцевъ и архаровцевъ, взятыхъ изъ кабаковъ и ночлежныхъ домовъ. Произошла битва и... войско управы потерпѣло пораженіе.
Вы не вѣрите, чтобы все это могло, дѣйствительно, быть? Къ нашему общему удо
вольствію, все это правда. Правда и то, что
управская армія, въ концѣ концовъ, попала въ судейскую камеру и претерпѣла: судъ, не принимая во вниманіе батальныхъ добродѣ
телей, упряталъ въ кутузку цѣлыхъ 15 человѣкъ...
Управа осталась въ сторонѣ. Она зажмурила глаза, какъ будто дѣло до нея и не касается. Страусы, въ своемъ родѣ!
Г. К. изъ г. Керчи, какъ ни прячься, не ***
Бенефисъ г. Музиля: „Таланты и поклонники“, комедія А. Н. Островскаго; «Перелетныя
птицы», шутка М. В. Лентовскаго. — Бенефисъ г. Рѣшимова: «На законномъ основаніи», ко
медія К. А. Тарновскаго. — Бенефисъ г-жи Никулиной: «Помѣшанная», комедія г. Пав
лова. — Бенефисъ г. Барцала: «Тангейзеръ».— „Эглея“, балетъ-пастораль г. Ганзена. - Ро
мансы Д. А. Усатова.
☛
***
Бенефисъ г. Музиля былъ совсѣмъ „актерскій вслѣдъ за комедіей А. Н. Островскаго, бойко и весело промелькнули сцены — тоже изъ актерской жизни: „Перелетныя птицы“· („Тучки небесныя, вѣчные странники“), М. В. Лен
товскаго. Это, въ полномъ смыслѣ слова, драматическій пустячокъ, но пустячокъ крайне забавный, а кстати и мастерски разыгранный. Особенно хорошъ г. Рябовъ, въ роли „прого
рѣвшаго актерика. Разсказъ о томъ, какъ онъ, актерикъ, жилъ у одного купца, и какъ этотъ купецъ, покутивъ, заснуть не могъ безъ того, чтобы актерикъ не представилъ ему чор
Говорить о „Помѣшанной“ г. Павлова — не стоитъ: это лишь блестящее и далеко уже не новое доказательство того, что и изъ очень хорошенькаго разсказа очень не трудно сдѣлать очень мерзкую пьесу... Впрочемъ, справедливость требуетъ сказать, что въ пьесѣ
та, — прелестенъ. Зато, напрасно г Лентовскій вклеилъ къ свои сценки куплеты; еще болѣе жаль, что куплеты эти распѣваются съ аккомпаниментомъ оркестра: эти ходули совсѣмъ отшибаютъ у „Перелетныхъ птицъ“ тотъ колоритъ правды и жизненности, который присущъ имъ, безъ всякаго сомнѣнія.
***
Мы до сихъ поръ злы на г. Музиля за то, что въ самую средину своего бенефиса онъ вклеилъ неизмѣнную „Рабу“ г. Зазулина. И въ самомъ дѣлѣ, — вѣжливо ли, судите, заста
влять публику скучать надъ старой пьесой — изъ за того только, что герру Музиль, во что бы то ни стало, нужно (почему нужно?) показать очаровательную фрау Музиль? „Раба“-
единственная пьеска, въ которой сноска фрау Музиль; и вотъ, нѣжный герръ Музиль изъ года въ годъ ставитъ въ свой бенефисъ „Ра
бу“... подобно тому какъ г. Колосовъ изъ года въ годъ ставитъ въ свой бенефисъ „Двухъ гончихъ по одному слѣду“, ибо „Гончія“ — единственная пьеса, въ которой сносенъ г. Колосовъ... И это еще понятно: надо-же бенефиціанту хоть чѣмъ-нибудь да заявиться; причемъ, на сценѣ, супружескія „тандрессы“ — не понимаемъ!
Въ довершеніе неумѣстнаго проявленія своихъ супружескихъ чувствъ, герръ Музиль поднесъ фрау Музиль букетъ. . .
Покорнѣйше благодаримъ!
***
Судить о новой пьесѣ г. Тарновскаго — не намъ, она передъ читателями. Органичимся однимъ лишь штришкомъ.
Послѣ перваго представленія, подходитъ къ намъ авторъ знаменитой „Свадьбы Кречинскаго“:
— Скажите, пожалуйста, Константинъ Августиновичъ состоитъ членомъ Французскаго драматическаго общества? — Нѣтъ. — Жаль!
— А что?
— Да онъ могъ бы получить гонораръ, за эту пьесу, съ двухъ драматическихъ обществъ
***
спрячется. Съ нимъ, наканунѣ новаго года, случилась слѣдующая непріятность. Пировалъ онъ съ своимъ пріятелемъ, гласнымъ керчен
ской городской думы, г Р., въ гостинницѣ.
Шли споры о городскихъ дѣлахъ. Дальше — больше: поругались. Затѣмъ, какъ и слѣдуетъ быть, завязалась драка. Р. кинулся на своего противника, сцѣпился съ нимъ и ... откусилъ ему носъ. И не какой нибудь маленькій, га
денькій. а отличный, породистый армянскій носъ! Откусилъ и выплюнулъ на полъ. Когда стали отыскивать носъ на полу, его уже не оказалось: кошка съѣла... г. К. можетъ съ
увѣренностію сказать, что, не смотря на приключившуюся съ нимъ непріятность, онъ не остался съ носомъ. Утѣшеніе!
Но, съ другой стороны, и то скажешь: носъ уже не выростетъ у г. К... хотя бы его и билъ въ ухо казанскій докторъ!
Ершъ
г. Павлова есть двѣ блестяще очерченныя личности: Вязниковъ и Золотницкій... Гг. Рѣ
шимовъ и Миленскій 2-й прекрасно передали свои роли. Только мы посовѣтовали-бы г.
Павлову выбросить второй выходъ Вязникова, а пожалуй... и первый.
***
Въ Большомъ театрѣ слушали „Тангейзера“ и смотрѣли „Эглею“.
„Тайгейзера“ вытащилъ на свѣтъ божій г. Барцалъ: за стараніе — спасибо, за исполненіе нахлобучка... не самому г. Барцалу, разумѣется, и не его ближайшимъ товарищамъ: бенефиціантъ, гг. Абрамовъ, Хохловъ и, особенно, г-жа Юневичъ — внѣ всякихъ упрековъ; нахлобучка — оркестру и хору.
Въ самомъ дѣлѣ, что надѣлали гг. пилигримы, сказать трудно, — нужно было слышать, какъ,
въ теченіе добрыхъ пяти-шести минутъ, хоръ шелъ на полтона тона выше оркестра... Виноваты гг. Дмитріевъ и Мамонтовъ, „выпустившіе“ гг. пилигримовъ.
Увертюра прошла не бойко: скрипокъ оказалось мало.
Кто насъ удивилъ, такъ это г. Додоновъ: въ сценѣ состязанія, „взялъ“ да и спѣлъ отлично... Вотъ ужь не ожидали-то! И аплодировали же ему за это!..
Бенефиціантъ передалъ свой разсказъ замѣчательно умно и элегантно, не сдѣлавъ ни малѣйшей купюры, — да и вообще провелъ свою партію превосходно. Глядя на подарки, подносимые ему публикой, мы усердно аплодировали: это былъ „въ коня кормъ“...
Г-жа Махина... да проститъ ее Господь!
Въ декоративномъ отношеніи, опера обставлена весьма недурно. Особенно эффектна 2-я картина 1-го акта: декорація дышетъ поэзіею, а это и требовалось доказать.
***
Для утреннихъ святочныхъ спектаклей, на Большомъ театрѣ, поставленъ г. Ганзеномъ одноактный балетъ „Эглея-пастушка“. Г. Ган
зенъ увлекся успѣхомъ танцевъ малолѣтныхъ воспитанницъ и эстерновъ нашего театраль
наго училища въ „Дѣвѣ ада“· и „Арифѣ“, и задумалъ составить спеціально для нихъ нѣ
что отдѣльное, особено, новое. Увлекаться, оказывается, не слѣдовало: затѣя оказалась далеко не изъ удачныхъ, — вышло что-то въ родѣ кукольной комедіи которую, едвали у кого хватитъ терпѣнія высидѣть отъ начала до конца. Что было мило и забавно на полчаса, то на полтора — и скучно, и однообразно, и приторно до тошноты.
Постановка балета заурядная. Костюмы еще, какъ говорится, туда - сюда; за то,
мѣсто декораціямъ г. К. Вальца... по всѣмъ правамъ въ балаганахъ на Дѣвичьемъ полѣ, а ужь никакъ не на Большомъ теат
рѣ, гдѣ еще не забыты чудныя декораціи гг. Брауновъ, отца и сына, Бредова, Шеньяна, Гельцера... Музыка г. Гербера такъ же вульгар
на, какъ и всѣ его музыкальныя сочиненія: положительно — ни одного красиваго мотива!
***
Передъ нами серія романсовъ любимца московской «слушающей» публики, Д. А. Уса
това. Сборъ съ продажи пожертвованъ авто
ромъ въ пользу студенческой кухмистерской. Четыре романса, которыя передъ нами («Что мнѣ она», «Колыбельная пѣсенка», «Еще том
люсь тоской желанья» и «Мы съ пѣсней быстрокрылой») — составляютъ лишь начало сборника романсовъ Д. А. Усатова. Мы просмотрѣли ихъ и... не знаемъ, которому от
дать предпочтеніе. Это — не казенные романсы съ «минорными паденіями» и «мажорными повышеніями» голоса, а скорѣе музыкальныя грёзы, элегантныя и привольныя... Желаемъ сборнику полнѣйшаго успѣха.
Никсъ и Киксъ.
Давно мы не бесѣдовали съ читателями; поэтому. на этотъ разъ намъ придется побесѣдовать о многомъ: не говоримъ — о многомъ хо
рошенькомъ... Ну, да чѣмъ богаты — тѣмъ и рады. Начинаемъ. Первое мѣсто, конечно,— „Талантамъ и поклонникамъ“ А. и. Островскаго. Заранѣе извиняемся за отрывочность нашей замѣтки: „по одежкѣ протягивай и нож
ки“, — въ нашемъ распоряженіи maximum 200 строкъ, а новостей - куча!
„Таланты и поклонники“ произвели на насъ, скажемъ прямо, чарующее впечатлѣніе: та
кой правды замысла, такого мастерскаго развитія дѣйствія и, что всего важнѣе, такой размашистой смѣлости въ обрисовкѣ главныхъ Фигуръ, какими, несомнѣнно, отличается но
вая комедія мастистаго драматурга,—давно мы не встрѣчали... даже въ его произве
деніяхъ, — не говоримъ уже о меньшей братіи! Паденіе культа чистаго искусства, развратъ — какъ неизмѣнный спутникъ совре
меннаго „таланта“ и побѣда золота надъ всѣмъ:
надъ любовью, разумомъ, дружбой, честью, — вотъ основная, скорбная идея новой комедіи А. и. Островскаго.╬
╬ - Я - учить, а вы — развращать будете... и я все таки буду учить!
Фраза эта вызвала смѣхъ; а вдумайтесь-ка въ нее хорошенько: не засмѣетесь-ли вы... сквозь слезы?